— Боги не только чувствительные, но и переменчивые натуры, — заявил он, пользуясь церебротранслятором. — Поэтому не раз бывали случаи, когда они уходили от своих поклонников. И не потому, что поклонники чем-то их обидели, а в силу желания богов сменить обстановку, набраться новых впечатлений. А случается и так, что божество какого-то племени просто хочет убедиться в том, что поклонники останутся ему верны, даже если оно покинет их. Или желает проверить, сможет ли племя процветать в его отсутствие.
И вождь, и колдун перестали жевать, слушая разглагольствования небесного роомоха, и, судя по их напряженным лицам, старались вникнуть в его слова.
— Могут быть и какие-то другие причины, — продолжал Дарий, — ведь замыслы и пути богов нам неизвестны. Я к чему все это говорю? Ни вы, ни мы не знаем, зачем Небесная Охотница прибыла сюда. Ни вы, ни мы не знаем, сколько времени она намерена здесь пробыть. У богов много всяких дел, и когда-нибудь Небесная Охотница проснется и покинет вас… Ну, не насовсем, — тут же добавил он, увидев, что вождь и колдун одновременно тревожно дернулись, — но на какой-то срок, который нам, опять же, неведом. Вы мудры и мужественны, и вас не должна смущать мысль о том, что Небесная Охотница в любой момент может покинуть вас. Повторяю, такие случаи уже были не раз, боги покидали другие племена, но потом возвращались. Поэтому в ваших сердцах всегда должны жить вера и надежда на ее возвращение.
— Ты говоришь так, словно точно знаешь, что она должна улететь от нас, — с подозрением сказал Орх Куун.
Дарий и глазом не моргнул.
— Я же говорю, такие случаи бывали. Поэтому нужно быть всегда готовым к тому, что она вознесется на небеса и займется какими-то делами.
— Но пока она с нами, — твердо сказал вождь. — И за это надо выпить!
— Безусловно! — согласился Дарий и поднял сосуд с настойкой.
А потом незаметно поглядел на часы.
Запоминатель по-прежнему старался не упустить из внимания ни одной детали, старейшины степенно жевали, жены Большого Топора ходили туда-сюда, и это были уже другие жены — оказывается, вождю полагалось их периодически менять. Станис Дасаль сидел отдельно от «небесных роомохов», рядом с запоминателем, всем своим видом показывая, что он местный, а не чужак. Зевак в этот раз было гораздо меньше — вероятно, к пришельцам уже попривыкли. Дело шло к закату, и в долине потихоньку смеркалось.
— Ты уж извини, великий вождь, что мы все тянем с посещением нашего летающего дома, — поправив обруч на голове, сказал Шерлок Тумберг. — Пока побывали в другом племени, пока возвращали Небесную Охотницу… Но уж завтра утром — точно.