— Это с чего вдруг? — вскинулся курчавый. — Что за дела? Сидим, понимаешь, с корешем, никого не трогаем, об искусстве базарим, а тут какие-то…
— Я следователь окружного управления полиции Динтина, — перебил его майор и показал жетон. — Шерлок Тумберг. Сейчас мы пройдем в свободную каюту, и вы мне расскажете о том, чем не очень давно занимались в Динтине, на улице Парковой, возле дома номер двадцать семь.
— С чего это я буду рассказывать? — ощерился Станис. — Я на интервью вроде согласия не да… ох!
Он чуть не взвился к потолку, потому что постсержант Коваржек почти неуловимым движением врезал ему по правой почке. Освобожденный от наручников Велкин испуганно шарахнулся к переборке.
— А я у тебя и не собираюсь брать интервью, — невозмутимо сказал Тумберг. — Я тебя собираюсь допросить. Есть, понимаешь ли, у меня комфортная уверенность в том, что это именно ты очень нехорошо обошелся с господином Цуканом.
Потирающий отбитое место Станис дернулся было, но, метнув опасливый взгляд на постсержанта Коваржека, предпочел прекратить резкие движения. Велкин отошел от него подальше и буквально вжался спиной в переборку, стараясь сделаться как можно более незаметным.
— Можешь молчать и требовать адвоката, — продолжал Тумберг. — Но в твоих же интересах рассказать все быстро, подробно и без вранья. Суд это обязательно учтет.
— Ну, это беспредел какой-то… — пробормотал кучерявый. — Я вообще в непонятке, чего это вы ко мне прицепились, господин начальник.
— Ах, в непонятке? — недобро прищурился Тумберг. — Хорошо, будет тебе сейчас понятка.
Станис затравленно посмотрел на Коваржека, но тот стоял неподвижно, видимо, не собираясь пока наносить дополнительного ущерба чужому организму. Пока.
Тумберг обернулся.
— Господин капитан, зайдите, пожалуйста, в каюту. Будете понятым при обыске задержанного. — Он перевел взгляд на затаившего дыхание коммерсанта: — И вы тоже будете понятым.
— А ордер? — упавшим голосом промямлил Станис.
— Будет тебе и ордер, и кофе в шконку, — пообещал следователь. — Господин Коваржек, обыщите его.
— Я не дамся! — взвизгнул Станис. — Не имеете права!
— Еще как дашься! — прогремел Коваржек, нависая над ним готовым рухнуть небоскребом. — А то к шепелявости твоей и заикание прибавится! Если вообще не онемеешь…
Ткнув Станиса под ребро и заставив согнуться, постсержант содрал с него накидку. Под ней оказалась вполне мужская серая рубашка и синие джинсы. Коваржек бесцеремонно обшарил карманы псевдобабочки и извлек из нагрудного коричневый футляр. Удовлетворенно крякнув, постсержант широким движением руки отодвинул посуду и вытряхнул на стол содержимое футляра — карточки, газовый баллончик, пилку для ногтей, жвачку, еще какую-то мелочь. Тумберг быстро шагнул туда, порылся в вещах и с довольным видом поднял над головой золотистое кольцо с черными узорами.