— Хотите закурить? — обратился он к пассажиру, доставая из пачки сигарету и пытаясь сохранить покровительственный тон.
— Что ж, можно…
Вспышка зажигалки на мгновение вырвала из темноты бледное, маловыразительное лицо. «Какой-нибудь мелкий служащий или завхоз», — подумал Зекань. У него была привычка раскладывать людей по соответствующим полочкам.
Ему так хотелось поговорить, поделиться своей радостью.
И он начал рассказывать издалека, довольно бессвязно. Рассказывал, как положено художнику, кое-где сгущал краски, кое-где убавлял. В зависимости от обстоятельств.
Незаметно заговорил о своих заслугах. Рассказал о похвальной записи в трудовой книжке, упомянул о справке, подтверждающей его участие в спасении шахты, когда ее залило водой. Даже показал портсигар, полученный в подарок на прощальном вечере…
Вдруг он умолк. Незнакомец, погруженный в свои мысли, рассеянно докуривал сигарету. Слушал ли он его?
Внезапно пассажир поднял голову, внимательно всматриваясь куда-то в даль. Мимо проходил поезд. Он казался заводной игрушкой, которую запустили в ночную темноту, и теперь она уже никогда не вернется обратно. Горы угрюмо следили за движениями непрошеного стального гостя, нарушившего их покой.
Незнакомец что-то сказал вполголоса. Зекань не понял, что именно, но почему-то у него сразу пропало желание говорить.
Снова нахлынули воспоминания о прощальном вечере. Да, на что намекал этот беспокойный Тракслер? А как начальники цехов спорили, к кому из них вернется Пишта! Каждый утверждал, что место Пишты именно в его цехе! А потом спросили у Зеканя: «Наверное, неприятно занимать место друга?» Он постарался обратить все в шутку, но в сердце словно засела заноза.
Однако почему он до сих пор не встретил по дороге Пишту? Неужели еще не выехал? Да, а как с его женой? Ведь… какое несчастье случилось.
— …И вот с этой женщиной… — доносится до него словно издалека голос пассажира.
— С какой женщиной? — встрепенувшись, спрашивает Зекань и впивается глазами в лицо незнакомца. Действительно ли сказал он эти слова или ему только послышалось?
— Вы не слушали меня? — недовольно спросил пассажир.
— Нет, нет, продолжайте! — Зекань удивился тону соседа, тот словно обвинял его, привлекал к ответственности. — Вы, наверное, судья? — неожиданно для себя спросил Зекань.
— Судья? Нет, просто выполняю общественное поручение.
Ночная темень подчеркивает весомость и значимость его слов. Зекань содрогнулся. Что-то сместилось, спуталось в его душе, а что — он никак не мог понять.
— Тот, кто виноват в смерти этой женщины, должен нести ответственность, — коротко сказал пассажир.