Главная мысль, с которой нельзя не согласиться: лагерь на поверку оказывается концентрацией современного мира, грубо и открыто высвечивая то, что бродит в сумерках души нынешнего человека.
Цитировать хочется с каждой страницы. Порою проза переходит в социально-психологическое исследование. Потом снова перед нами дневник наблюдений, встреч.
И тут хочется сказать о том, что книга Анатолия Бергера и Елены Фроловой — это «опыт» преодоления, это школа стойкости, это погружение в спасительную «энергетику» жизни. Никоим образом не капитуляция перед любым «многоопытным» насилием. Но духовное, душевное противостояние ему.
Вот почему сюжет этой книги надо прослеживать до конца.
Этап. Бергера как особо опасного преступника должны были содержать отдельно от уголовников. И всё-таки уголовный мир открывался полнее. И у автора — с одной стороны — «ужаснее в жизни своей я ничего не встречал. Вот что люди могут сделать с людьми». И — на той же странице — из души возникшее светлое желание писать стихи. Поиски карандаша в камере — одно из лучших мест в книге. «Конечно, его не было. Но душа моя взмолилась всей силой о карандаше. Господи, как я хотел найти его! Под кроватями, среди тёмных, цепких их пружин, на батарее, на окне, на столе, под столом… Ведь нужно же мне! И потрясён был до глубины сердца, вдруг увидев огрызочек карандашный в проёме между одной из ножек стола… Я долго хранил его… Несколько стихов в пути начирикал я этим карандашиком». Эти стихи тоже есть в книге.
Какое словесно воскрешенное переживание, как это искусно и захватывающе.
Сибирь — трудная и много-разнолюдная. И опять умение слышать речь других, помнить и ценить её. Автор и сам владеет речью родной, настоящей.
И снова — стихи. И после них «О Сибири вспоминать не в печаль, хоть и ссыльная и чужая, а вошла в душу».
Люди «на воле» сопротивляются насилию сверху. Например, не все хотят быть «стукачами». Хотя это порой очень трудно: идёт жестокое внушение «круговой поруки подлости».
И всё же это воля. И побеждает в ней душа народная.
Да, за давними десятилетиями, за отдалёнными от наших дней судьбами не так много и переменилось. Лишь открытые политические противоречия заменились чаще всего искушенными товарными, приспособленческими, потребительскими.
У книги есть несколько источников: и непосредственные переживания, и взгляд в пространство жизни за пределами тюремной камеры, и собственное истолкование судеб на этом скрещении миров.
Автор, по службе выполняющий должность страхового агента, встречаясь со многими, видел многое, разное, незабываемое. Видел, как сопротивляется народ своим долготерпением чиновничьему насилию. «Всё это жаль разматывать в мимолётных записках, об этом хочется писать подробно… Надеюсь, когда-нибудь я это сумею». И мы, читатели, тоже надеемся. И всё же — немало сказанного тоже «полновесно». Похоже, сумел-таки!