«Это не выбор», – сказал один из старейшин. «Ни один человек не станет выбирать из таких вариантов. Это ужасное проклятье, павшее на всех нас».
Толпа стихла и в наступившей долгой тишине было слышно только завывание ветра.
«У нас есть выбор!» – выкрикнул кто-то наконец. «Мы можем выдать им девчонку!»
Некоторые селяне робко одобрительно закивали.
«Из-за неё мы все в опасности!» – кричал он. «Она нарушила закон. Она виновата! Пусть заплатит!»
Поддержки стало больше, а возражений – значительно меньше. Дариус не понимал, как его народ жил в таком разладе с самим собой, как они могли хотеть выдать Лоти.
«Есть и другой выбор!» – вмешался ещё один старейшина, поднимая руки, и все прислушались. «Можем отдать им девчонку, а потом умолять их о милости. Может, они смягчатся и не станут ни убивать, ни калечить нас».
«Они всё рвано могут сделать и то и другое!» – напомнил кто-то из толпы.
Кричавшего тоже поддержали, и в толпе снова начало нарастать возбуждённое бормотание, пока Бокбу не встал и не поднял обе ладони вверх. Все уважительно повернулись к нему и замолчали.
Вождь откашлялся и принял властный вид.
«Из-за действий одной девушки, – сказал он звучно, – вся наша деревня попала в невыносимую ситуацию. Конечно, мы не согласны на смерть. У нас нет другого выбора, кроме как принять такую жизнь, которую нам даст Империя, как мы делали всегда. Если для этого нужно выдать преступника, значит мы обязаны это сделать.
Как бы ни было больно это говорить, но иногда один должен пожертвовать собой ради всех. Другого выхода я не вижу. Мы вынуждены принять их приговор. Нас изувечат, но не убьют. Жизнь для нас продолжится, также, как и всегда».
Он снова откашлялся, сделал паузу и сосредоточил взгляд на Дариусе.
«Завтра на рассвете мы сделаем так, как приказывает Империя, и ты, Дариус, по их требованию, будешь представлять нашу деревню и озвучишь им наше предложение. Ты передашь им девушку, мы примем наказание и будем двигаться дальше. Это больше не обсуждается. Старейшины сказали своё слово».
Закончив, Бокбу стукнул свои посохом по полому полену, и характерный звук, как обычно, ознаменовал принятие важного решения. Такое решение нельзя было ни изменить, ни оспорить.
Подавленные селяне постепенно разошлись по домам. Друзья Дариуса – Радж, Дезмонд, Люци и ещё несколько его братьев по тренировкам – подошли к нему, онемевшему от шока. Он не мог поверить, что его народ способен так просо предать Лоти и его самого. Почему они так сильно боялись смерти? Почему так отчаянно цеплялись за свои жалкие никчемные жизни?