«И взрослыми – тоже», – добавил Кендрик. «С возрастом люди только больше проявляют свою истинную натуру».
Гвендолин подумала и согласилась, что в его замечании была доля правды.
Кендрик вздохнул.
«Мне не нужна жалость», – сказал он. «Я не для того рассказал тебе свою историю. Это был худший день в моей жизни: мне сообщили новость, от которой, как мне казалось, я никогда не оправлюсь. Но вот я здесь. Я пережил это. Люди вообще очень живучи».
Под треск костра Гвен повторила про себя его слова.
Люди вообще очень живучи.
«Ты сильнее, чем думаешь», – добавил он, беря её за руку. «Ты справилась с невероятными испытаниями. И сможешь справиться с чем-угодно. Даже с этим. Что бы там ни случилось с Торгрином и Гувейном».
Гвен посмотрела на него, и по её щекам покатились слёзы.
«Ты настоящий брат», – сказала она, и отвернулась, не в силах сказать больше ничего. Она крепко сжала его руку, молча выражая свою благодарность.
«В этом есть ирония», – наконец сказала она. «Ты бы стал гораздо лучшим правителем, чем любой из них. Чем я когда-либо».
Кендрик покачал головой.
«Я бы н смог править так, как ты», – сказал он. «Я бы не выстоял там, где ты выстояла. Может, я и хороший воин. Но ты – прекрасный лидер. Это абсолютно разные вещи. Посмотри на плоды своих трудов».
Гвен обернулась, проследила за его взглядом, и увидела маленькую девочку на руках у Иллепры – ту самую, которую она спасла на Верхних Островах»
«Ты выхватила эту малышку из пасти дракона», – сказал Кендрик. «Я никогда не забуду твою храбрость. Ты, единственная среди всех нас, решила покинуть подземное укрытие и в одиночку побежала спасать ребёнка. Она жива благодаря тебе. Благодаря твое отваге».
«Я была не в себе», – сказала Гвен.
«Не правда», – возразил он. «Именно в критические моменты мы показываем своё истинное лицо. Ты – такая».
Гвен растрогали слова Кендрика. Она наблюдала за спящим младенцем и размышляла.
«Как думаешь, кем были её родители?», – спросила она.
Кендрик снова покачал головой.
«Теперь ты – её родители», – сказал он. «Ты – весь её мир. Даже если бы ты больше ничего не сделала, ты уже спасла этого ребёнка. Большинство людей за всю жизнь не совершают ничего столь же значительного».
Гвен смотрела в огонь, взвешивая то, что сказал брат. Возможно, он был прав. Может, ей не стоило быть настолько строгой к себе. Ведь другая королева могла бы уже давно сдаться. А она, во всяком случае, сумела спасти хоть кого-то из своих людей. Нашла силы двигаться дальше. Выжила».
Гвен думала о своём отце, о том, что бы он сделал и чего бы хотел. Его трудно было понять. Гордился бы он ею сейчас? Что бы он сделал иначе?