– Нам помогут Стюарты.
– Стюарты едва в состоянии себя прокормить!
– Пожалуйста… – Ануш едва могла говорить. – Я не могу… умоляю тебя… только не за него. Пожалуйста, не проси меня!
– Ты не выйдешь замуж за Казбека, – тихо сказала Гохар. – Ты скажешь ей или я?
– Что вы собираетесь мне сказать?
– Давай, она должна знать.
– Что я должна знать?
Бабушка кивнула Ануш. Момент настал. Она не могла это больше откладывать.
– Я ношу ребенка.
Кулак Хандут просвистел в воздухе и врезался в скулу Ануш. Девушка упала на стул.
– Бога ради, женщина!
– Кто он? Кто отец?
Хандут снова ударила дочь, и та упала на бок на пол.
– Оставь ее в покое!
– Кто-отец-ребенка?!
Пытаясь защитить живот, Ануш отползла к стене.
– Он американец? Это доктор Стюарт?
– Нет!
– Один из работников больницы? Бедрос, не так ли? Нечего сказать? Может быть, твоя бабушка скажет мне?
Подняв щетку с пола, Хандут с силой ткнула ею в плечо Гохар, и та вскрикнула от боли.
– Военный! Он военный! Не трогай ее!
Хандут отбросила щетку и тяжело опустилась на стул.
Ветер завывал в дымоходе, и сажа опадала в очаг.
– Он заставил тебя?
– Нет.
– Тогда где он?
– Он уехал.
– Значит, нам нужно от него избавиться, – решила Хандут, глядя на дочь, скорчившуюся в углу.
– Нет! Этот ребенок мой!
– Из-за этого ребенка тебя побьют камнями! Ты считаешь, что ты первая женщина, которой приходится избавляться от солдатского щенка?
– Я не буду этого делать! Я выйду замуж за Казбека!
– Казбек хочет девственницу, а не шлюху, которая носит чужого ребенка. Разве что… – Она посмотрела на талию дочери. – На каком ты месяце?
– Я не знаю.
– Должна хотя бы предполагать!
Ануш посмотрела на бабушку.
– Три месяца, судя по всему, – ответила Гохар. – Может быть, меньше.
– Тогда может получиться.
– О чем ты говоришь?
– Мы должны убедить Казбека, что Ануш носит ребенка Хусика!
– Хусика?!
– Мальчик не скрывает своих чувств к ней. Все, что нужно сделать, – убедить, что это его ребенок.
– Нет! – Пальцы Гохар впились в стул. – Если Казбек когда-либо узнает об обмане, он убьет ее! Это слишком опасно!
– Только не Хусик, – прошептала Ануш.
– Ты думаешь, у тебя есть выбор? – Хандут повернулась к дочери. – Думаешь, у меня был выбор?
Ветер утих, и в комнате внезапно воцарилась тишина.
– Твой отец хотел тебя, Ануш. Он любил детей, но дети – обуза! На своем печальном опыте ты убедишься в этом сама. Если твоя бабушка значит для тебя столько же, сколько и ты для меня, что ж – выбор уже сделан!
* * *
Ануш направлялась к единственному месту, где могла обрести успокоение.
Она бежала по пляжу так быстро, что на мокром песке практически не оставалось следов.