– Я всего лишь простой солдат, доктор. Мне приказывают – я исполняю. Мне приказали проверить этот дом, и вот я здесь.
– Доктора Стюарта нет. Я не могу дать разрешение обыскать его дом в его отсутствие.
Солдат растянул губы в улыбке, он смотрел на Элеанор и Милли, которые наблюдали за ними, стоя у окна.
– Очень жаль, доктор. Капитан Ожан приказал обыскать дом. Нам будет крайне неприятно, если придется разбивать окна и ломать двери.
Доктор Троубридж посмотрел на мужчин и отступил от двери.
– Заходите и обыскивайте. Здесь нет никого, кто представлял бы интерес для вас. Но я должен предупредить вас, что в доме есть больные холерой.
Солдат отступил.
– Холерой?
– Да. Переносчик – один из младенцев. Болезнь уже распространилась, но взрослые пока держатся. Я как раз собирался пойти это сжечь. – Доктор продемонстрировал пропитанные кровью пеленки, и солдаты отпрыгнули от них, как от ядовитой змеи. Очевидно, им казалось, что болезнь уже сочится через стены и окна.
– В обыске нет необходимости, доктор. Я поверю вам на слово. Всего хорошего.
* * *
– Как умно, доктор Троубридж! – прошептала Ануш. – Никто не войдет в дом, где есть больные холерой. Интересно, кого он прячет? – Девушке на ум пришел только один человек, и она надеялась, что это он и есть. – Гохар! Конечно, это может быть только она!
В саду больше не было ни одного солдата, и она уже собиралась выйти из укрытия и бежать к дому Стюартов. Доктор Троубридж был все еще на улице, он развел огонь и стал подбрасывать хворост, пока языки пламени не взметнулись ввысь. Потом он бросил пеленки в огонь.
Ануш снова спряталась за деревьями. Если то, что он сказал солдатам, хитроумный обман, тогда пеленки нужно стирать, а не сжигать.
Из дома вышла маленькая женщина, вся в черном, и подошла к доктору. Это была повитуха, которая и у Ануш принимала роды.
– Доктор, заболел еще один ребенок.
– Те же симптомы?
Женщина кивнула.
– Положите его возле первого заболевшего ребенка. А как он себя чувствует?
– Плохо, – ответила повитуха, следуя за доктором в дом.
Ануш проскользнула между деревьями и присела на корточки, обняв дочь. Он не соврал. В доме действительно была эпидемия холеры.
– Что делать, Лале?
Птицы затихли, солнце клонилось к закату, длинные ресницы ребенка смахнули слезы матери, текущие по щекам.