Вот оно… Вот так все закончится. Сейчас всему придет конец. Пожалуйста, Господи, пусть это будет быстро! У нее возникло странное ощущение… практически приятное. Ей даже захотелось спать…
Ее голова раскачивалась из стороны в сторону, пока она не пришла в себя. Нож лейтенанта был у него в одной руке, а коса Ануш – в другой.
Он поднял кабалак, отряхнул его от пыли и протянул девушке. Бросив ее косу на обочину, мужчина ушел. Ануш молча смотрела ему вслед.
* * *
Как только солнце стало клониться к закату, вновь появились люди из шота. Как и в тот раз, они выстроились в ряд вдоль берега реки по всей длине каравана.
Возглавлял их Мурзабей. Ануш расположилась позади всех, но так, чтобы ей все было слышно.
– Ну и историю рассказал мне твой капитан во время нашей предыдущей встречи! – сказал Мурзабей лейтенанту. – Я собирался преподать ему урок, но, похоже, его лошадь сделала это за меня. Причем весьма болезненно и, конечно, с моей помощью. – Он засмеялся. – Не переживай, он жив. Немногие, соврав мне, остаются в живых, но полковник велел мне не трогать его.
– Что ты хочешь? – спросил лейтенант.
– Я хочу забрать то, что принадлежит мне! – Бандит кивнул в сторону каравана. – Абдул-хан пообещал мне их. Ты и твои люди едете в Гюмюшхане, а я забираю армян.
Все обратили взоры на лейтенанта. Капитан уже один раз спас их от банды шота, и они вновь надеялись, что им повезет. Одна из женщин начала голосить, заплакал и старик, уже никого не смущаясь.
Из повозки с больными холерой выглянул немец, позабыв о фотокамере.
Повсюду, как прутья клетки, стояли бандиты. Они лишили людей малейшей надежды на спасение. Человек двести наблюдали за армянами с вершины холма, готовые подсчитывать добычу. Лейтенант стоял, склонив голову.
Мурзабей улыбался. Он знал, какое решение примет лейтенант, и, когда тот кивнул, за его спиной раздались душераздирающие крики…
* * *
Ануш нашла мать там же, где они и расстались, – в самом конце каравана. Хандут посмотрела на дочь.
– У тебя есть то, что мне нужно, – сказала она.
В кармане брюк был пистолет Хорька. Ануш коснулась его пальцами, но не вытащила из кармана.
– Не тяни, Ануш! Больше ни один мужчина не коснется меня. – Хандут протянула руку. – Отдай его мне!
Девушка достала пистолет из кармана и вложила его в руку матери. Шум толпы за их спинами становился все громче: люди плакали, стонали, молились. Хандут спрятала пистолет в карман и, не сказав больше ни слова, затерялась в толпе. Не осталось времени для слов, прощальных подарков, воспоминаний. Ануш почувствовала себя одинокой, как никогда прежде. В растерянности она смотрела на то место, где до этого стояла ее мать.