Временами раненый был не в себе, а иногда его сознание прояснялось и он тянулся к лежащей рядом дочери.
Ранним ясным утром Муслу направил повозку в старые ворота Гюмюшхане. В городе не было больницы, но в казармах был фельдшер, и именно туда Муслу держал путь.
Джахан пришел в себя и смотрел на проплывающие мимо строения.
– Куда ты едешь? Держись подальше от казарм. Муслу, послушай меня! Ищи постоялый двор!
– Капитан, господин, в казармах есть врач. Вы не в том состоянии, чтобы ехать в другое место.
– Но не в казармы! Ты понял меня? Хозяйка постоялого двора поможет нам. Главное – не попасть к солдатам!
Неохотно Муслу подчинился и свернул с центральной улицы. С большой осторожностью он ехал по узкой улочке, ведущей к реке.
Хозяйка постоялого двора была маленькой худой женщиной с испуганными голубыми глазами и сморщенной кожей. Она носила традиционную одежду пустынных кочевых племен и кожаную паранджу, скрывающую нижнюю половину лица.
За ее домом были арочные ворота, куда прошла повозка, а высокая стена не позволяла видеть ее с улицы.
Муслу предложил женщине достойный бакшиш, и она взяла деньги, ни секунды не раздумывая. Если она и считала странным то, что раненый солдат предпочитает прятаться у нее в доме, а не ехать в казармы, свое мнение она держала при себе.
Во дворе возились дети, но она прогнала их и закрыла ворота. После этого она сняла одеяло с ноги Джахана. Женщина поцокала языком, покачала головой и громко зашипела, когда Джахан попытался сесть.
От ноги исходил запах гниющей плоти, она стала темно-лилового цвета.
– В Гюмюшхане нет врача, – сказала женщина. – Старый доктор Кемаль умер от холеры, а молодой доктор Кемаль уехал в Сивас.
– Ну должен же быть хоть кто-то! Костоправ или травник, – настаивал Муслу.
– Никакой травник не сможет здесь помочь! – Женщина перевела взгляд на капитана. – Дезертир?
Он покачал головой. В порыве чувств он поднял одеяло, и женщина увидела ребенка, находившегося рядом с ним. Лале лежала на спине, раскинув руки и ноги и повернув головку набок. Ее ротик был открыт, глаза плотно закрыты.
Женщина протянула руку и осторожно пошевелила малышку. Та издала слабый звук, но глаз не открыла.
– Боюсь, она долго не протянет, – сказала женщина мягко.
– Вы можете что-то сделать? – умоляюще спросил капитан. – Накормите ее.
– Разве я похожа на кормилицу? Даже если бы я была ею и у меня было бы полно молока, ей все равно уже не поможешь. Ребенок слишком слаб. – Она махнула рукой. – Покиньте мой дом. Мертвый ребенок принесет несчастье!
– Мадам, эфенди… капитан не дотянет до Сиваса, – упрашивал женщину Муслу. – Нам больше не к кому обратиться!