Аршак жил не в Карантине вместе с остальными армянами, он спал в будке охранников на территории больницы, и ему еще удавалось подрабатывать посыльным. Вообще он был мастером на все руки. Аршак был очень предан матроне Нортон, потому что она взяла его на работу, несмотря на то что ему уже было за шестьдесят и он был почти полностью слепым.
Британские солдаты нашли Аршака, когда он в одиночку бродил по сирийской пустыне. Этому мужчине удавалось выживать там на протяжении двух лет, питаясь лишь корнями и травами. Его левый глаз еще мог различать очертания предметов, а правый был полностью слеп. Но зато мужчина обладал способностью слышать то, что не слышали сквозь стены, двери и потолки все остальные.
Аршак никогда не рассказывал о том, как он очутился в пустыне, но говорили, что он потерял всю семью в лагере смерти в Дейр-эз-Зоре.
Старший охранник Охан, армянин по происхождению, родился в Ливане и был родственником доктора Алтуняна.
– Матрона искала тебя, – сказал Аршак. – Тебе пришло письмо.
Сердце Ануш забилось чаще от волнения. Девушка никогда не теряла надежды получить весточку от Джахана, несмотря на то что он не ответил ни на одно из ее писем. Все, чего она от него хотела, – это узнать, как живет ее дочь, по крайней мере, она убеждала себя в этом, когда писала ему. Несмотря ни на что, ей все еще был интересен этот человек. Как теперь он выглядит? Свыкся ли он со своей инвалидностью? Счастлив ли он? Женился ли?
Она представляла его рядом с женой, безусловно, состоятельной женщиной, с той, которая может заставить его смеяться, как это получалось у нее, и, конечно, родит ему детей.
Ануш думала о Лале, своей драгоценной дочери, которой уже исполнилось пять лет. К каждым годом потеря дочери ощущалась все глубже и переносить разлуку с ней становилось все труднее. Девушка страстно желала узнать хоть какие-нибудь новости о дочери. Стюарты, конечно, очень хорошие люди, но Ануш хотела, чтобы ее дочь знала, как ее мать тоскует по ней, что каждый ребенок в приюте напоминает ей о малютке, что каждая минута, проведенная без ребенка, – пытка для матери.
– Матрона у себя в кабинете, – прервал Аршак размышления Ануш.
Подняться на один лестничный пролет, пройти по коридору и зайти в маленькую комнату. Матрона Нортон стояла на стуле и разговаривала с кем-то через открытое окно. Управляющая приюта была женщиной небольшого роста, с хорошей фигурой. Она носила белое платье длиной до середины голени, длинный белый передник, накрахмаленную косынку, которая была так туго повязана, что никогда не смещалась ни на сантиметр, и это при том, что ее обладательница постоянно кивала, когда говорила. На левом предплечье женщина носила повязку с красным крестом и говорила явно с американским акцентом. Она отчитывала кого-то, стоявшего под окном.