Иногда мы получаем весточки от Манон, она присылает открытку на Рождество и поздравляет детей с днями рождений. Она по-прежнему живет в Турции, в нашем старом доме в деревне, и утверждает, что уже слишком стара, чтобы измениться, да ей все равно некуда податься.
Разрушенная больница вряд ли когда-либо будет восстановлена и вновь откроется в том же качестве, но Манон устроила врачебный кабинет в доме и старается как может. Я думаю, что она счастлива, если Манон вообще свойственно ощущать себя счастливой.
В нескольких километрах от Трапезунда море выбросило на берег тело Пола. Оно пролежало в воде слишком долго, чтобы можно было понять, от чего он умер, но местные власти утверждали, что его раны и переломанные кости были следствием ударов о скалы при падении.
Манон похоронила его на старом кладбище рядом с Лотти, мне кажется это вполне уместным.
В прошедшие после нашего возвращения годы работа была огромным утешением и отвлечением для Хетти и меня.
Я благодарю Бога за этот честный труд и за людей Спрингфилда, которые обеспечивают мою постоянную занятость, и я не думаю подолгу об Империи.
Бывают дни, когда я убежден, что покончил с Трапезундом, и все же он по-прежнему не отпускает меня.
Мне постоянно снится один и тот же сон. Я вновь в деревне: весна, лимонные деревья в цвету. Площадь заполнена людьми, они поют и танцуют, как это было в день свадьбы Вардана Акиняна. Играет музыка, слышатся ритмы уды и думбека. Все счастливы, как и должно быть. Я стою среди них, улыбаюсь и хлопаю в ладоши, как вдруг замечаю, что музыка затихла.
И я вижу, как справа от меня все музыканты оркестра, старики, отложили инструменты, встали и начали исчезать в аллеях и боковых улочках. За ними пошли женщины, потом молодые девушки в летних платьях, фартуках и косынках.
Я уже плачу, так как знаю, кто последует за ними, – дети.
Как только я это осознаю, уже вижу, как дети исчезают в сумраке аллей.
Все, один за другим.
Я окликаю их, но они меня не слышат.
Я пытаюсь их догнать, но не могу.
И воцаряется тишина.
Жуткая тишина…
Я стою на площади один, наблюдая за тем, как исчезает последний ребенок.
А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь;
но любовь из них больше.
Первое послание к Коринфянам 13:13