– Знаем, – сказал Браск. – И даже знаем, что растапливать восковую фигуру в форме Торельян стал ровно в полдень, как раз после удара полуденного колокола. И ровно в полдень его покойное величество и сказал свое последнее «эй!» и свое последнее «проклятье!»… И что?
– Я, пожалуй, поеду. – Леор взял свой плащ, лежавший на сундуке у выхода, и набросил себе на плечи. – Я тут у вас загостился…
– Не-а… – помотал головой Браск. – Никуда ты не поедешь, Лис. Ты будешь расследовать это дело, и…
– Расследовать? Тут нечего расследовать, Браск! Нечего! Совершенно понятно, что король умер в результате симпатической магии, что скульптуру сделал кто-то из скульпторов, и нужно просто прижать как следует мастера и подмастерье, для того чтобы они все рассказали – оба или кто-то один из них. – Леор наклонился, чтобы заглянуть в глаза Браску. – Что тут неисполнимого? Просто берешь и спрашиваешь. У вас нет палача? Так ты и сам прекрасно справишься. В прошлом ты такой разборчивостью в средствах не страдал. И мозги у тебя работали хорошо не то, что сейчас…
– Обрезки ногтей и волос, – сказал Браск тихо.
– Что? – не понял Леор.
– Чем они могли начинить эту восковую фигуру? Какой жизненной влагой? Три дня до своей смерти король не имел ни царапин, ни ран, ни даже ушибов.
– Если быть точным, то почти сто дней его величество не проливал свою кровь, – добавил Гром. – Даже красотки из «птичника» не наносили ему царапин… Им это строжайше запрещено, но было два случая, когда красотки, особо стараясь, царапали его величеству спину… Так вот, я со всей ответственностью заявляю, что почти сто дней – девяносто восемь – тело короля не имело повреждений. Я присутствую при каждом утреннем туалете и при каждом вечернем раздевании и заявляю: никто не мог получить ни капли крови короля. Никто!
– Так что, даже если бы скульптор сошел с ума и стал убивать таким демонстративным способом, – подвел итог Браск, – то он просто не мог бы ничего сделать. Всем все прекрасно становится понятно, сбежать не получится, так что проще уж броситься на короля с кинжалом. Вряд ли удастся, но по самоубийственности – один в один.
Полено в камине, словно подтверждая правоту Браска, выстрелило, подняв облако искр. Все посмотрели на огонь.
– Мы имеем жертву, – сказал Браск. – Имеем факт убийства – и все, больше ничего мы не имеем.
Леор сел на табурет.
– Думаешь, я бы к тебе обратился, если бы все было так просто? – вздохнул Браск. – Думаешь, я просто счастлив тебя лицезреть? Поверь, если бы у меня была хоть какая-то зацепка, то… А еще причина. – Браск снова вздохнул. – Сколько я ни ломал голову, но придумать, кому нужна смерть короля, – не смог. Голова идет кругом, а ничего придумать не могу…