Я иду, и все взгляды устремлены на меня, восхищенные ли, осуждающие — неважно. Я неприкасаемая. Но это не отменяет того факта, что все они словно приклеились к моему порочному телу. Тонкий слой кружева не скрывает мою бледную кожу, а скорее выставляет ее напоказ.
Уолкер тоже глядит в мою сторону. Голубые, как льдинки, глаза прикованы к моим, они темнеют от желания. Мы улыбаемся друг другу. Ни один не может отвести взгляд. Пока мы трахаем друг друга глазами, в моем сознании вспыхивают грязные, вульгарные картинки — я представляю его член… в том месте, где хочу его прямо сейчас. Рот Уолкера медленно растягивается в самодовольной ухмылке, такой же аппетитной, как и обещание сладчайшего из грехов на его лице, и я точно взмываю над полом. Расстояние между нами сокращается… гул разговоров становится все громче… я теку, предвкушая его вкус на своем языке…
И решаю не выбрасывать визитку мистера Ротшильда.
Кто знает, когда придет время делать апгрейд.
Я встаю рядом с Уолкером, его рука тянется к моей, смыкается с моими пальцами, притягивает меня к нему. Он склоняется над моим голым плечом, дует на кожу, а потом целует.
— Я уже начал гадать, не украл ли тебя кто, — шепчет он мне на ухо.
Я бросаю на него косой взгляд, на моих губах играет легкая улыбка.
— Но я ведь здесь, разве нет?
— Да, детка. — Он усмехается. — Конечно.
Люди вокруг нас покашливают. Мужчины, которые видели, как он пометил собственническим поцелуем мое плечо, не сводят с меня глаз, пока их спутницы делают вид, что меня не существует.
— Фу, Уолкер, идите уединитесь, — цедит какая-то девушка. Моя ровесница, она чем-то похожа на меня — такая же бледная, черноволосая, но плоская и холодная, как зима.
— Познакомьтесь, это Б…
— Так вот, Элинор, как я уже говорила, пока Уолкер не перебил нас… — Девушка отворачивается, демонстративно игнорируя мое присутствие и то, что Уолкер собирался меня представить.
Уолкер сжимает мою ладонь, но не произносит ни слова в мою защиту. Внезапно я ощущаю себя маленькой и уязвимой. Хочется отойти от него, заслониться руками, а потом без оглядки сбежать. Наверное, я не настолько непробиваемая, как мне казалось…
Уже настроившись уйти, я замечаю краем глаза, что девушка по имени Элинор давится смехом, и благодарю Бога, потому что ее смех разжигает во мне огонь. Огонь ярости, которая может выжечь все на своем пути. Я это уже проходила. Надо мной издевались, меня целенаправленно игнорировали и высмеивали, но на этот раз я не позволю одержать над собой верх. Нет. Я больше не та беззащитная девочка. Отчасти я, наверное, сама виновата — из-за своего платья, из-за того, что разрешаю трогать себя на людях, — однако это не дает этим людям права хамить мне, практически незнакомому человеку. Я ничем не заслужила жестокого отношения, но если Элинор нужна причина, чтобы сучиться на меня — она ее получит. Не вопрос.