От сокровищ моих (Михалевич) - страница 39

«Он бывший офицер КГБ и это хорошо» – сказал старший сослуживец Цветкова.

«Что в этом хорошего?» – удивился тот. «Уполномоченные бывают двоякого сорта» – терпеливо объяснил старый священник, – «бывшие агитаторы-партийцы и экскагебешники. Первые лицемеры или идиоты, а вторые смотрят на вещи реалистически. Вот почему я говорю: новый вариант лучше». Жизнь подтвердила правоту старика. Новый уполномоченный встретил отца Петра подчёркнуто вежливо и даже любезно. Объяснив вкратце свою проблему, проситель завершил обращение такими словами: «Разве я не гражданин своей страны, раз мне отказывают в элементарных правах? Я ведь о чём прошу: не машину тут же, сразу, а всего лишь постановки на очередь». «Где вы хотите встать на очередь, дома или по месту службы?» – спросил уполномоченный. «По месту служения» – пожелал священник, сообразив, что там очередь короче. «Пишите заявление на моё имя. Всё будет сделано» – отозвался чиновник.

Получив указание «сверху» местные должностные лица засуетились. Вероятно, им сделали выговор за нарушение закона, так как буквально через неделю отцу Петру сообщили, что ему не только предлагают встать на очередь, но и вне всякой очереди продать машину, правда, не «Жигули», как ему хотелось, а «Москвич». Отец Пётр сразу же уцепился за эту «синицу в руках». Правда, у него была всего половина нужной суммы, но удалось занять недостающие деньги, и вскоре он стал владельцем нового «Москвича». Вопрос с гаражом решился уже проще, по крайней мере, в начальной стадии. Оказалось, ответственное лицо по гаражам было земляком и знакомым его тёщи. Священник получил участок под гараж в самом дальнем конце гаражного кооператива, до которого от его дома было добрых 2 км, но его не могли смутить такие пустяки.

Собственноручно отец Пётр выкопал котлован под фундамент, залил его бетоном, заказанным на местном комбинате – операция, потребовавшая и блата, и терпения, и денег. Затем встал на очередь за кирпичом (без очереди – никуда!) на кирпичном заводе, которая подошла через полгода. При получении продукции кирпичного завода действовало идиотское правило: поддоны, на которые грузились кирпичи по 200 штук с помощью автокрана, надо было сразу вернуть на завод. Для этого приходилось разгружать 3000 кирпича по месту привозки вручную. Для такой злосчастной операции отцу Петру пришлось заручиться помощью четырёх друзей. Затем он нанял двух каменщиков, сложивших здание гаража и выкопавших небольшой погреб. Вобщем, вместе с отделкой строительство гаража растянулось на 1, 5 года и отец Пётр и спустя 20 лет вспоминал эту эпопею с трепетом. Ещё год к новопостроенным гаражам не было дорог, следовательно, воспользоваться ими не представлялось возможным, но наконец, всё завершилось. По соседству и в некотором отдалении появились другие гаражи, машин в целом стало больше, и гаражный кооператив на северо-западе превратился в громадный архипелаг, в котором ячеек-убежищ для транспорта было не менее трёх тысяч. И стояли они массивами-островами по 15–20 в блоке. Сразу выяснилось, что многие владельцы гаражей машин не имеют. Зачем им тогда понадобились гаражи? Под склады и погреба, к тому же, тогда редко у кого имелись дачи и гараж, расположенный в поросшем густым кустарником овраге, в какой-то мере её заменял. Некоторые ухитрялись отгрохать гаражи двухэтажные и даже с балконами. В последнем случае со второго этажа открывался живописный вид на окрестные поля и леса, можно было поставить диванчик, а то и телевизор и покемарить со стаканом в руке вдали от надоедливых жён и рутинных обязанностей. Многие использовали гаражи под мастерские. Плотничали, столярничали, варили электрической и газовой сваркой и, конечно же, без конца ремонтировали и регулировали автомобили (свои и чужие), но главное было не в этом. Гаражи стали для многих мужиков своего рода клубом по интересам. Здесь они собирались для совета по поводу очередного ремонта или реконструкции транспорта. При этом решение всегда находилось, поскольку многие владельцы гаражей были профессиональными шофёрами и механиками. В гаражах можно было без помех распить бутылочку с соседями за приятной беседой. Здесь же обсуждались местные, общегосударственные и мировые новости, разного рода слухи и сплетни, планировались выходы на охоту и рыбалку, узнавали, где и когда клюёт, а где пока ничего поймать не удаётся, появились ли в лесу грибы или же год неурожайный. Можно было «стрельнуть» у соседей сотню-другую на личные нужды, наконец просто отдохнуть от домашнего прессинга и спрятаться от сварливой подруги жизни. В ходу был термин «гаражная болезнь», симптомы которой заключались в запахе перегара изо рта и лёгком покачивании при ходьбе, но эти маленькие трудности преодолевались с помощью соседей и друзей, обычно доводивших «заболевшего» до дома. В противном случае, если хозяин пропадал надолго, покинутые супруги объединялись, ибо женщине в одиночестве в глухом кооперативе показаться неприлично, да и небезопасно, и совершали рейд в поисках «заработавшихся» супругов и, в случае успеха, уводили их домой, избегая прилюдных скандалов, отложив «разбор полётов» до возвращения под родимый кров. Этих рейдов мужики побаивались, даже многоопытный Митрич, престарелая супруга которого отличалась решительным характером, но с появлением относительно дешёвых мобильников контроль за мужьями облегчился и не раз случалось, что в разгаре приятной беседы, прерванной весёлой мелодией телефона, Митрич с изменившимся лицом рапортовал в трубку: «Сейчас, сейчас! Уже иду!»