После окончания средней школы завалил вступительные экзамены в университет. Поступил через несколько лет, после армии. Получив повестку в военкомат, был оставлен «до особого распоряжения» и отправился в армию через год не со своими ровесниками, а с другим призывом. Стоило ли удивляться, когда, оставив университет, я провалился на экзаменах в семинарию? Правда, меня оставили кандидатом и приняли перед Пасхой, в самом конце учебного года, так что все экзамены пришлось сдавать экстерном. Подобных примеров в моей жизни сколько угодно, но сейчас речь о другом. В семимесячном промежутке между неудачными вступительными экзаменами и зачислением в духовную школу я пел в повседневном хоре Троице-Сергиевой лавры. Регент, ныне покойный иеродиакон Никон, принял меня в хор по ходатайству моей супруги, которую знал с детства. Моя Лора профессиональный дирижёр-хоровик. Она готовила меня к экзамену по пению в семинарию и обнаружила у меня голос и слух. Вероятно, кое-какие навыки в музыкальной школе я всё же получил. Во всяком случае то, что годами не получалось в школе, она объяснила мне за одно занятие. Да-да: требуется лишь немного усердия со стороны обучаемого и чуть-чуть любви от обучающего и всё получается.
Забегая вперёд, скажу, что до принятия священного сана я пропел в разных церковных хорах в общей сложности пять лет, в том числе два года в лавре. Такая практика мне дала многое и в профессиональном отношении и в знании людей, так как приходилось общаться с очень разными и порой оригинальными персонажами. Это вообще особая тема – церковные хоры. Может быть, я когда-нибудь к ней обращусь, но теперь мне вспомнился один аспект клиросного послушания в монастыре – синодики. Для непосвящённых: синодики это списки живых и мёртвых православных христиан, за которых молится церковь. Естественно, что в таких древних обителях как Троице-Сергиева лавра эти списки огромны, так как монастырь ежедневно посещают сотни паломников, да ещё существуют исторические перечни имён жертвователей – ктиторов прошлых веков. Все русские монархи и вельможи щедро жертвовали на монастырь в течение веков с тем, чтобы за них молились при жизни и, в особенности по смерти, совершая вечный помин. Вероятно, после закрытия и разгрома обители в XX веке эти списки не полны, но они восстановлены хотя бы частично. В новейшее время помин ограничивался короткими (сорок дней) и средними (полгода-год) сроками. Итак, в конце 1970-х лаврские синодики имели вид общих тетрадей в красной обложке по толщине превышающие обычные раза в два, переплетённых монастырскими переплётчиками. На каждой странице два столбца имён, записанных аккуратным красивым почерком через строчку. Я не знаю, сколько всего было синодиков, но на наш правый клирос за вечерним богослужением их давали 6–7, столько же доставалось левому клиросу и не менее десятка тетрадей вычитывали монахи не занятые в богослужении и пении вместе с благочестивыми мирянами мужского пола.