О том, как долг и обстоятельства создают Героя (Малафеева) - страница 86

Сперва помогла перевернуть и забинтовать голову пострадавшей женщине, первым вопросом которой было «Как дети?». Потом привела в чувство девушку, дала ей свои вещи переодеться, потому что ее изорванное бандитами платье годилось разве что на тряпки. К слову сказать, обесчещенная девица и ее родители отнеслись к этому факту гораздо более понимающе, чем можно было ожидать — все живы остались и это для них главное. Только отец семейства злобно попинал труп главаря шайки. После было еще много всяческих мелочей, в том числе и починка сломанной оглобли у телеги. Все это время я мужественно подавляла головокружение и рвотные позывы при виде разделанных мною разбойников. Но все же, в конце, когда с починкой и утешениями было покончено, когда полуживая мать мне, как спасительнице, предложила переночевать в их доме, а я, видя быстро темнеющее с востока небо и понимая, что везде уже опоздала, согласилась, меня настигла расплата. При виде того, как отец и сын пытаются забросить в кусты одного из располосованных мною разбойников, и как у того при этом вываливаются внутренности, моя нервная система сдалась — к горлу подкатил желчный комок, тело согнулось пополам, избавляясь от обеда и заодно от завтрака, а после нахлынула блаженная тьма.


В себя я пришла от терпкого сладковатого запаха, заполнявшего казалось все вокруг. Туман перед глазами рассеивался медленно и неохотно, не смотря на то, что сознание было на удивление ясным.

Первое на что наткнулся мой взгляд, был деревянный низковатый потолок, составленный из досок темного и светлого дерева, уложенных в шахматном порядке. Странно. Под потолком на всевозможных ниточках и шнурочках висели пучки и венички различных травок. Вспомнив о том, что в первые минуты не стоит тревожить собственную голову напряженными мыслями и резкими движениями, я медленно повернула ее вправо, откуда раздавалось тихое шебуршание и глухое постукивание, просто фиксируя окружающее. Практически все стены этой небольшой, но уютной комнаты были заставлены стеллажами с баночками, бутылями и всякими колбочками, некоторые из которых светились, а некоторые едва заметно вибрировали. Относительно свободными от всего этого были дверь, окно и стена у которой стояла практически неотличимая от исконно русской печка, рядом с которой и обреталась моя то ли кровать, то ли широкая лавочка. Хозяйка всего этого добра обнаружилась быстро — милейшая бабуля, сущий божий одуванчик, в платье немаркого коричневого цвета и в передничке не первой свежести. Она самозабвенно и ловко бросала в котел, стоящий на столе, те самые травки, во множестве разложенные на столе, и тщательно отмеряя, подливала в него различные жидкости, сопровождая все свои действия едва слышным бормотанием и покачиванием головы. На добавление каждого нового ингредиента варево реагировало весьма бурно — к потолку поднимались, закручиваясь крутой спиралью струи пара.