— Да что же это творится! — посетовала вслух медсестра. — У нас отключилось всё оборудование!
— Придётся провести измерение заново. Нам понадобится… — врач хотел сказать ещё что-то, пока не заметил, что пациент потерял сознание.
— Что с ним? — во взгляде медсестры показался испуг.
— Рэй, ты меня слышишь? — мужчина тронул подростка за плечо. — Рэй, очнись!
Тот ничего не ответил, потому что его сознание снова угодило в беспросветную черноту.
* * *
Когда доктор предложил Рэю закрыть глаза и не думать о плохом, подросток воскресил в памяти образ Виолет, их первую ночную встречу на мосту. Его окликнула весёлая светловолосая девушка. Затем она забралась на самый край рядом с ним, а он помог ей спуститься, чтобы не дать упасть с большой высоты в холодную воду, за что был вознаграждён коротким поцелуем в щёку.
В следующее мгновение что-то произошло, и Рэя выбросило из собственных воспоминаний. Сознание вновь ушло на прежнюю глубину, откуда ещё совсем недавно ему помог выбраться звук голоса Виолет. Тесная тёмная комната пленила ту частицу, до размеров которой сжалось всё существо молодого человека. В замкнутом пространстве произошли значительные изменения. Теперь здесь отсутствовала дверь, чтобы вырваться наружу. Рэй оказался полностью изолированным от внешнего мира.
Он не знал, из-за чего провалился в самый мрачный уголок своего мозга, сделавшись его беспомощным заложником. Он не видел и не слышал, как врач вместе с медсестрой пытаются привести в чувство обмякшее тело подростка. Они сняли с него шапочку с датчиками для записи показаний электроэнцефалографа и вызвали санитаров, чтобы перенести пациента в реанимационную палату.
Время и пространство сжались для Рэя в одну точку. Они стали для него бессмысленными категориями, когда пустота и бесконечность не имеют между собой никаких отличий. Если бы ад существовал на самом деле, то он выглядел бы именно так. А может, Рэй уже там? В предсмертной агонии после тяжёлого пулевого ранения его умирающее воображение всего лишь нарисовало правдоподобную картину того, как он оказался в больнице, услышал голос Виолет и пошёл на поправку. И всё это — последняя яркая вспышка перед погружением в вечный мрак.
Согласно поверьям древних греков, в подземном царстве протекала река забвения — Лета. Испив из её вод, души умерших больше никогда не помнили о земной жизни. Вероятно, они кое-что знали о загробном мире, в отличие от современных людей, потому что теперь Рэй тоже не помнил себя. Он просто превратился в бесформенную субстанцию — трепещущее на ветру пламя свечи, готовое погаснуть при очередном сильном порыве.