- Вы думали, что я умер? Черт, да я и сам в это уже поверил, но мысль о том, что мне еще надо настрогать парочку маленьких Куперов, просто не позволила мне сделать это.
Он засмеялся. Немного неуклюже, даже надрывисто, но все же искренне.
- Спасибо вам, капитан.
Он повернул голову ко мне.
- За что?
- За то, что не бросили и не дали околеть на этой проклятой планете. Не такой я представлял себе свою кончину. Знаете, всю жизнь живешь с этим, с пониманием, что однажды все-таки придется встретиться с ней, готовишься, думаешь, как бы сделать так, что бы все прошло быстро и как можно безболезненней. Но, когда наступает время, когда эта костлявая мадам появляется рядом с тобой, почему-то сразу хочется жить. И какой бы паршивой не была жизнь до этого, отдаваться ей в лапы хочется меньше всего.
- Да брось, Куп, в этом нет ничего такого, уверен, так бы пост…
- «…Так бы поступил любой на моем месте». Глупости все это, капитан, красивые фразы и не более, на деле же никто бы даже не подумал сделать так. Инструкция – это чертова бумажка, которая предписывает делать нам то, что мы не хотим делать. Вы ведь всегда говорили, что «…только неукоснительное исполнение всех пунктов инструкции позволит избежать потерь и выполнить поставленную задачу», так почему сами нарушили ее. Разве один человек стоил, что бы положить на кон успех всей операции?
Он упрямо смотрел на меня и ждал моего ответа. Вопрос был очень сложный, ведь правильного ответа на него не существовало. Задача была прежде всего и мой поступок был действительно абсурдным.
- Я поступил так, как посчитал нужным, на тот момент. Может, это и не было правильным с военной точки зрения, но бросать своих людей я не привык. Потому что сам, когда-то чувствовал каково это – быть брошенным посреди враждебной планеты, ненужный своему государству, которому отдал все свои силы и которому когда-то клялся в вечной преданности.
- Да… может вы и правы. Надеюсь, когда я смогу встать с этой кровати вы еще не успеете победить всех врагов, а то мне совсем ничего не останется. Знаете, я чувствую себя так, будто заново родился, и хотя здесь в помещение тепло, я все равно ощущаю даже малейший холод.
- Это остаточные явления после переохлаждения. Доктора сказали, что еле вытащили тебя с того света. Отогревать пришлось как замерзший полуфабрикат двухлетней давности.
- Вот, что я всегда любил в вас, капитан, так это ваши сравнения.
Мы оба засмеялись и в этот самый момент, когда мы только-только прекратили разговор, в помещении послышался женский голос.
- Время вышло, капитан Марлоу, пора выходить.