Если и до революціи 1917 г. считался публицистическимъ трюизмомъ тезисъ о томъ, что земельный вопросъ является основной осью, вокругъ которой движется русская жизнь, то со времени и во время революціи положеніе это стало трафаретомъ не только въ публицистикѣ, но и въ обычныхъ обывательскихъ разговорахъ и толкахъ.
Революція дала обывателю рядъ уроковъ предметнаго обученія въ области различныхъ отраслей знанія. Съ наглядной очевидностью стали выясняться отдѣльныя явленія и факты, популяризація которыхъ въ нормальныхъ условіяхъ потребовала бы, можетъ статься, долгаго времени, да и то не дала бы массового результата.
Элементарной истиной для мало мальски вдумчиваго соціолога и политика давно уже была ролъ земельнаго неустройства въ общей экономіи русской жизни. Но только революція популяризировала эту истину, дала ей широкое распространеніе во всѣхъ, кажется, безъ исключенія слояхъ населенія. Можетъ быть, и февральская революція не вполнѣ даже сознательной своей подоплекой имѣла стремленіе вооруженнаго ради войны съ Германіей крестьянства завоевать помѣщичью землю и съ оружіемъ въ рукахъ охранятъ свои права на завоеванное.
Тѣмъ не менѣе, не взирая на все это, революція не поставила достаточно быстро и, главное, достаточно практически-реально вопроса о радикальномъ разрѣшеніи земельнаго вопроса. Все дѣло сводилось къ общимъ принципамъ и лозунгамъ, къ длительнымъ подготовительнымъ разработкамъ въ безчисленныхъ комиссіяхъ и комитетахъ. Крестьянство явно не хотѣло журавля въ небѣ, предпочитая синицу въ рукахъ, оно скоро устало отъ платоническихъ обѣщаній и разговоровъ, демагогическихъ посулъ и митинговыхъ разрѣшеній вопроса. Нужно было дать нѣчто реальное, трезвое, осязательное, ибо голымъ обѣщаніямъ деревня давно уже перестала вѣрить, переживъ длинный рядъ разочарованій и даже обмановъ.
Но, вмѣсто этого, Временное Правительство медлило, затягивало рѣшенія, замѣняя ихъ словами и воззваніями.
Тѣмъ временемъ, созывъ Учр. Собранія все отсрочивался и оттягивался, деревня перестала вѣрить въ реальность «хозяина земли русской», устала его ждать, стала болѣе охотно прислушиваться къ голосамъ, призывавшимъ къ немедленнымъ дѣйствіямъ, къ самостоятельному разрѣшенію вопроса. Вр. Правительство не учло этого перелома въ настроеніяхъ деревни, не поняло, что ссылка на Учр. Собраніе постепенно превращается въ бюрократическую отписку. Вр. Правительство имѣло передъ собою ясно очерченную дилемму: либо тянуть съ земельной реформой и ждать улиты — Учр. Собранія, либо немедленно разрѣшить вопросъ, опереться на крестьянство, за которымъ, къ тому же, вѣдь, было обезпечено большинство въ Учр. Собраніи. Требовалась только извѣстная смѣлость въ разрѣшеніи вопроса въ данномъ смыслѣ, смѣлость, которой, вѣдь, хватило у правительства Керенскаго въ вопросѣ о немедленномъ провозглашеніи демократической россійской республики, независимости Польши, автономіи Украины и самоуправленія Финляндіи, не дожидаясь Учр. Собранія. Стремленіе Вр. Правительства ничего коренного не предпринимать въ земельной области до и безъ Учр. Собранія объясняется стремленіемъ строгой охраны принципа законности и боязнью еще больше усилить произволъ. Сейчасъ, въ исторической перспективѣ, требованіе это въ примѣненіи къ земельному вопросу, рисуется ригористическимъ и излишне строгомъ. Конечно, въ то трудное время это не было столь ясно, легче