— Ну, ладно, — сказал после долгого молчания Уткин, — ты не мышка, я не кошка, нечего играть. Слушай дело…
Он снова закурил, повертел зажигалку.
— Значит, обставим так. Ты напишешь мне письмо примерно такого содержания: «Дорогой Володя! У меня к тебе большая просьба. Мама очень просит достать ей пуховый платок, ее старенький износился. Я слышала, в ваших краях платки в магазинах бывают. Если можешь, купи. Деньги я вышлю. Жду ответа. Целую. Твоя Катя».
— Может, лучше Катюша? — без улыбки подковырнул Павел.
— Не веселись, — осадил его Уткин. — Сходи-ка на вокзал, купи в киоске конверт и бумагу.
— Прямо сейчас?
— Не завтра же.
Павел сходил на вокзал, купил конверт с бумагой, вернулся.
К тому времени народу в кафе поднабралось, но свободных мест оставалось еще много. К их столику никто не подходил.
Уткин начал диктовать, Павел писал.
— «Твоя Катя». Точка. — Уткин сделал паузу. — Теперь постскриптум… Знаешь, что такое постскриптум?
— Ну, как же, не в лесу родился.
— Тогда ставь пэ-эс и пиши: «Посылаю тебе обещанное семечко, о котором ты просил». Теперь все.
Уткин взял листок, прочел, сложил, заклеил конверт.
— Нацарапай адрес — Он продиктовал Павлу название улицы, номер дома, а квартиру назвал третью — не свою, а Бориса Петровича.
— Все правильно? — спросил, написав адрес, Павел.
— Правильно, правильно, — сказал Уткин.
Павел только после его слов сообразил, что выдал себя, ибо из его замечания с очевидностью явствовало, что ему понятна комбинация, затеянная Уткиным, так как комбинация эта строилась на неверно указанном номере квартиры. Замечание свидетельствовало о том, что Павел знает настоящий номер квартиры Уткина, а ведь Бузулукову в центре адрес не сообщали…
Павел ждал, что тут-то все оно и закончится. «Финиш», — сказал он про себя…
Но ничего не произошло. Невероятно, но факт: Уткин не обратил на промах Павла никакого внимания…
— Не понимаю, в чем соль, — сказал Павел, стараясь не выдать голосом волнения.
— Чему ж тебя учили? — как будто удивился Уткин. — Просто и надежно. Письмо придет в третью квартиру, к этому моему соседу. Если он его вскроет, чтобы прочесть, то долго будет искать на полу, куда закатилось семечко. И не найдет. И положит свое. Он у нас знатный цветовод… Не дошло?
Павел улыбнулся, и ему самому показалось, что он никогда еще не улыбался так искренне и так облегченно. Пронесло! Он сказал:
— Действительно просто, а я бы не додумался.
Он, конечно, давно додумался и сейчас благодарил судьбу, что Уткин ничего не заподозрил. Совсем размагнитился на сидячей работе… Видели бы его Марков с Сергеевым!