— Валерий, тут многое произошло… Но я не могу сейчас говорить!
— Понял. Жди. Еду. — он тут же отключился, а я с облегчением вздохнула. Верзила снова усмехнулся.
— Никола… Колян, давайте чай заваривать. — с наигранной бодростью предложила я.
— А давай чаек позже. — он приблизился ко мне и цепко схватил за руку. Глаза заслезились, заболели, словно в них плеснули кипятком. Его голос гулким колоколом звучал в голове, наслаиваясь на другие слова, сказанные очень давно, много лет назад:
— Ну что ты тормозишь! Костер щас догорит, хрен потом разожжешь заново!
Я снова оказалась в весеннем лесу вместе со своими одноклассницами, словно наяву увидела Веру, ее тонкую гибкую фигурку и синюю ленту вплетенную в светлые волосы. Из кустов навстречу нам вышел высокий качок с короткой стрижкой, тот самый, который несколько лет приходил ко мне в ночных кошмарах. Вот чье лицо и голос я должна была вспомнить, вот что могло спасти мою жизнь! Ну что же, теперь я вспомнила! Но похоже, было уже слишком поздно.
— Чего ревешь? — сейчас или тогда, в весеннем лесу, он произнес эти слова? — Узнала, значит, курица? Я все ждал, когда же узнаешь, но ты, как все куры, совсем беспамятная. Мож, думаешь меня слезами разжалобить? Ну так не надейся, не выйдет. Мы с тобой позабавимся маленько, а потом тебя найдут тут, на столе. Или на полу. Каким бантиком тебя повязать?
Я молча кивала головой, закрыв глаза и глотая слезы. Надежда еще оставалась — Панкратов наверняка уже выехал. Теперь мне надо было лишь тянуть время, и каждая выигранная минута могла спасти мне жизнь. Только бы он отпустил мою руку, тогда я смогу соображать!
— Я все сделаю. И дам вас пояс от лучшего платья. — торопливо забормотала я. — Только руку отпустите, прошу вас. Я ж не могу так раздеваться, когда вы меня держите.
— Ух ты, прям кремень! — восхищенно присвистнул он. — Не бывает таких девок. Погоди… или ты не поняла, что я с тобой сделаю?
— Поняла, вы меня задушите. — быстро подтвердила я. — Я согласна, только хочу быть красивой после смерти. Дам самый красивый пояс, хорошо?
— А ты что, того… — он все сильнее удивлялся. — Покончить с собой хочешь? Ну смотри, если врешь, так тебе же хуже будет. Я могу сделать тебе такое, что сама будешь умолять поскорее убить. Говори, обмануть меня собралась?
— Нет, нет, я сама не хочу жить, так что все в порядке. — я истово замотала головой. — Только что делать с волосами? Игорь мне их подложил, надо же их найти, нет? Да, и что делать с Игорем? Вы его тоже убьете? Он-то умирать не хочет!
Я несла дикую чушь, не вполне отдавая себе отчета в своих словах, лишь бы затянуть время. Но, к моему удивлению, верзила задумался, и в его глазах появилось сомнение: