— Это большой лес.
— Большой для выслеживания и охоты. Но если это сбежавшие заключенные, они будут вынуждены держаться ближе к тропе в любом случае. И Генри с Сюзанн останутся с ними один на один.
Ричер сказал: — Это не сбежавшие заключенные.
— Откуда вы знаете?
— Я пошел, чтобы увидеть солдат у арки. Они из военной полиции, так же, как и я когда-то. Но технически то, что они делают, не совсем законно. Военные не могут выполнять обязанности гражданских правоохранительных органов. Есть правила для подобных случаев. Но их сержант сказал мне номер своего подразделения без колебаний. А потом назвал свое имя, так же быстро. Он даже повторил по буквам это для меня. Кэйн, безе.
— И что всё это значит?
— Это значит, что он не боится ничего, и, значит, может даже заехать мне в лицо. Это значит, что у него есть солидная золотая карта, освобождающая его от любой ответственности. А для этого должен быть срочный заказ откуда-то с очень высокого уровня, из источника, заслуживающего полного доверия. И если какой-то гражданин, вроде меня начнёт вмешиваться, машина его уничтожит. Он хочет заслужить медаль, и это означает, что это вопрос национальной безопасности. На это указывают все признаки. А люди, сбежавшие из заключения, не относятся к национальной безопасности. Это зона ответственности штата.
Хелен секунду помолчала, затем сказала: — Вопросом национальной безопасности могут являться дезертиры из воинской части или группа террористов. Или сбежавшие заключенные Министерства внутренней безопасности. Или какой-то мутант вырвался на свободу, что-то вроде генетического эксперимента. Или чей-то еще генетический эксперимент, выпущенный на свободу специально. Может быть, это нападение, и они находятся прямо в зоне опасности.
— Ничего из перечисленного выше, — сказал Ричер.
— Откуда вы знаете?
— Потому что я сидел в кресле и все утро смотрел на небо.
— И что вы там увидели?
— Не кружили ни самолеты-наблюдатели, ни дроны, ни вертолеты. Если бы они охотились за теплокровным существом или существами, они были бы там весь день с тепловизорами или радарами воздух-земля, или любыми другими фантастическими штуками, которые у них есть в настоящее время.
— Так что же вы думаете, они ищут?
— Они не ищут, я именно об этом вам и говорил. Воздушного наблюдения не было.
— Тогда что они не ищут?
— Что-то, не излучающее тепло и слишком маленькое, чтобы радар обнаружил это.
— И что это может быть?
— Понятия не имею.
— Но что-то, что они не хотят, чтобы увидели мы, очевидно. Что-то, о чем мы не должны знать.
— По-видимому.