- Но ведь ты тоже участвовала в составлении этого плана!
- Я уже говорила тебе. Джеймс сказал, что Джолли несчастна и нелюбима, что живет на правах подкидыша, сироты без прав и без ласки. Я была уверена, что моя девочка страдает, и эта мысль сводила меня с ума.
Джинсы опять попытались соскользнуть, и она подхватила их буквально на лету. Филипп тихо спросил:
- Теперь ты так не думаешь?
- Разумеется, нет. Теперь я знаю правду. Я даже в голове не держу забрать ее отсюда. Она счастлива с тобой, она тебя без памяти любит, а ты обожаешь ее. Я могу только надеяться и молиться, что она со временем полюбит и меня. Я останусь на острове, я найду какую-нибудь работу - я сделаю все, чтобы она была счастлива. Я говорю правду, Филипп. Верь мне.
Филипп молчал целую вечность, хмуро глядя на ее тонкие пальцы, судорожно комкающие рубашку на груди.
- Я верю тебе. Однако ты должна знать, что меры предосторожности все равно будут приняты. Я буду следить за каждым твоим шагом, Сандра. Этот дом станет твоей тюрьмой.
- Нашел чем пугать. Видала я тюрьму и пострашнее. В этой, по крайней мере, есть бассейн.
Его губы дрогнули в улыбке, но он не позволил себе расслабиться. Интересно, насколько у него хватит выдержки?
- Итак, ты согласна?
- Да.
Проклятые штаны! Разве она сможет вызвать у него хоть какие-нибудь чувства после того, как он видел ее в таком виде?
- Кстати, где все твои вещи? Вилла была абсолютно пуста.
- Я оставила их в кустах недалеко от коз, овец и "цыплятов".
- Значит, подождут до завтра. Ты наелась?
- Да, спасибо.
- Тогда пошли. Займешь прежнюю комнату Нико. В ней никто не жил с тех пор, там его вещи, но я полагаю, тебя это не очень расстроит?
Она и вспоминать про свое замужество не хочет, но что же делать, если Филипп уверен в ее вине? Сандра торопливо поправила рубашку, распахнувшуюся на груди. Филипп неожиданно зарычал:
- Прекрати немедленно!
- Что именно?
- Прекрати так сексуально выглядеть в любом барахле, которое на тебе надето!
Неожиданно она оказалась прижатой к стене, и Филипп жадно целовал ее приоткрывшиеся в изумлении губы. Вспышки молний за окном и раскаты грома довершали эту фантастическую картину. Он горячо выдохнул ей в ухо:
- В нашем соглашении было еще кое-что...
- О, да, Филипп... Отнеси меня в постель! Нет! Погоди минуту!
Она торопливо отстранилась от него и с облегчением позволила джинсам свалиться на пол. Ни секунды она в них больше не останется!
Они почти бегом миновали холл, поднялись наверх, раздеваясь на ходу, ворвались в спальню и рухнули на ковер, переплетясь руками и ногами в клубок рычащей и стонущей страсти. Я люблю тебя, подумала она, я так люблю тебя, и я хочу жить с тобой и Джолли всегда, до конца своих дней, даже если ты до самого конца будешь видеть во мне только сексуальный объект!