Иерархии циклов (Семенко) - страница 7

Дальнейшие события стали разворачиваться с удивительной быстротой. Проблемы, с которыми сталкивались Августина и ее коллеги на аэродроме, так или иначе сходились к вопросам организации и психологии труда. Л.В. Голованов рекомендовал Августину профессору психологии Вениамину Ноевичу Пушкину, как раз занимавшемуся проблемами инженерной психологии и психологии труда. Как автор концепции оперативного мышления В.Н. Пушкин пришел к выводу о роли обобщения в процессах интеллектуальной активности, что было очень важно для исследований, которыми уже вовсю занималась Августина в своем отделе в Летно-исследовательском институте. Более того, профессор проводил новаторские эксперименты, связанные с парапсихологическими феноменами, написал к тому времени ряд трудов по эвристике (науке о творческом мышлении), психологических возможностях человека и т. д. Общение с Вениамином Ноевичем оказалось чрезвычайно полезным, и в дальнейшем Августина Филипповна не раз ездила на консультацию к профессору.

/ А.Ф. / «Он рассказал, что есть в СССР (это был 1977 год. – Прим. ред.) человек с очень интересной биографией и феноменальными способностями. Его способности мы изучали у него в лаборатории эвристики. Речь шла о Сергее Алексеевиче Вронском. Я тогда даже не слышала о нем. Профессор Пушкин дал мне телефон Владимира Сафонова, и он должен был меня вывести на Сергея Алексеевича».

Так, на пути к раскрытию тайн космоса, произошла еще одна удивительная встреча – с ученым и писателем Владимиром Сафоновым, главным даром которого были ясновидение, диагностика и воздействие на расстоянии, по фотографии, о чем он напишет в своих книгах «Нить Ариадны», «Нечто», «Несусветная реальность» и др. Удивительно, но два человека, сыгравшие особую роль в судьбе Августины, В. Сафонов и Л. Голованов, уйдут, по словам писателя, в «мир причин, где другая материальность и откуда идет все» в один день – 7 марта 2004 года, на два года позже Августины Филипповны…

Стремительный взлет

Замечено давно, что человек, настроенный на определенную ситуацию, начинает с ней резонировать, притягивая обстоятельства и нужных людей. Сафонов словно магнитом втягивал в свою орбиту всех, кто был хоть как-то причастен к исследованию непознанного. Он был организатором кружка единомышленников, который в шутку называл «Клубом анонимных шизофреников», в него входило много неординарных личностей. Мало кто из советских людей, воспитанных в безусловном доверии к авторитету науки, медицины, был готов к стремительному вторжению мистики в повседневную жизнь. Но, судя по происходящему вокруг, только не Августина Семенко.