После дня, проведенного на холоде, он нещадно кашлял, продолжала идти кровь, и Виола устала повторять:
— Прекрати, а то не поправишься.
В ответ нищий молчал, а она понимала, что он упрям ничуть не меньше нее, и будет продолжать поступать так, как считает нужным.
Граф Урбино в трактир больше не являлся, но стражники продолжали бражничать каждый вечер, многозначительно хмыкая при виде Виолы. Она подходила к их столу с каменным лицом, и на какое–то время между Виолой и ими установилось вооруженное перемирие.
Но однажды вечером, двое из них подкараулили ее во дворе трактира. Не говоря ни слова, они скрутили девушку. Чтобы она не кричала, один зажал ей рот рукой. В ответ Виола впилась зубами в кожу с такой силой, что стражник выругался, обдав ее запахом перегара.
В следующие несколько мгновений произошло что–то непонятное, Виолу уронили на землю, рядом осели оба похитителя. Приподнявшись, Виола разглядела у стены фигуру нищего. Наклонившись вперед и опираясь о стену, он пытался отдышаться.
Поднявшись на ноги, Виола сделала шаг к нему.
— Цела?
Не в состоянии говорить, она кивнула, прислонившись к стене рядом с ним.
— А ты? — чуть отдышавшись, задала она тот же вопрос.
В слабом свете, исходившем из щелей трактирных ставен, она разглядела, как он тоже кивнул.
Оттолкнувшись от стены, нищий подошел к лежащим без движения силуэтам и наклонился. Виола услышала, как звякнуло что–то металлическое. Она шагнула ближе, чтобы лучше видеть, что происходит.
— Ублюдки, — недобро усмехнулся нищий, выпрямившись, и бросил в тележку меч и снятые со стражников пояса с прикрепленными к ним ножнами.
В лачуге, после ужина, нищий сказал ей:
— Больше ты в трактир не ходишь.
На сей раз она не стала возражать.
— Ты убил их? — после долгого молчания спросила Виола.
— Нет, — ответил он. — Но стражниками им больше не быть.
Утром, порывшись в уголке своей постели, Виола положила перед нищим полдуката, полученные за работу в трактире.
— Купи себе платье на смену, — сказал он, не притронувшись к ним.
Она посмотрела на свой порванный во время нападения рукав и пожала плечами.
Нищий снова закашлялся. Виола с тревогой наблюдала, как, когда приступ кашля закончился, он вытер с губ кровь.
— Не ходи сегодня никуда, — попросила она.
— Я ненадолго, — сказал он, взглянув на Виолу. В его глазах она увидела теплоту сочувствия и затаенной улыбки, словно он понимал ее тревогу и опасения, но знал, что ей под силу с ними справиться, и ненавязчиво хотел помочь ей тоже поверить в это.
И Виола почувствовала, как потеплело в груди.
В этот раз нищий, действительно вернулся скоро, как и обещал, а вечером у очага зазвучал привычный скрип гончарного круга.