да вот только, сдается мне, все это игра в одни ворота. Этому хмырю пофигу. Точнее нет, ему
пофигу, когда не смешно. Сегодня я снова в этом убедилась. Хотя, когда мой живот начнет
расти как на дрожжах, Шон действительно разозлится. Уверена, он даже расщедрится на еще
одну мегауничижительную речь. Только все это неважно. Потому что у меня проблемы будут
все равно серьезнее: я собираюсь родить ребенка от человека, которого не люблю и навсегда
потерять шанс на счастье с тем, который мне дорог взаправду. Тут уже не до злорадства.
У моей подруги трое детей: Джулиан, Марион и Констанс, которую почему-то сокращают
до Кики. И теперь нестройный топот их ног разносится под высокими потолками моей
роскошной квартирки. Сначала я думала, что ТРИ — это перебор, но с каждым днем все
больше влюбляюсь в эту цифру. Впервые в жизни я украдкой кладу руку на живот, мечтая,
чтобы детский смех и крики снова вдохнули жизнь в эти стены… и меня.
Керри не так часто бывает в Сиднее. Для нее мое приглашение — очень необычный досуг.
Лайонел много работает, а путешествовать в одиночку с тремя детьми очень непросто. Но
теперь есть в Сиднее я, и Керри пользуется долгожданной свободой. Как ни странно, она
просит меня прогуляться до университета. Говорит, что и не помнит, когда в последний раз его
видела.
— Дерьмово выглядишь, — сообщает подруга, ухитряясь и малышку нести, и мороженое
поедать. — Кроме ног и волос и взглянуть-то не на что. — Изучает меня с почти мужской
бесцеремонностью.
— А ты выглядишь отлично. Спасибо за комплимент, — фыркаю я.
— Это все заслуга Лайонела. Неким мистическим образом он всегда находит способ не
допустить у меня очередной истерики.
Я даже думать не хочу над подтекстом ее слов. Изучаю хрупкую фигурку Джулиана,
который уже окрестил своим падением университетский газон. Он считает себя очень взрослым
и самостоятельным. Естественно, на фоне двух младших сестер он настоящий герой, но сейчас
он такой смешной и умилительный. Ну а Марион – очаровательное создание четырех лет и моя
родственная душа. Она натуральная блондинка и ей никогда не придется подкручивать
ресницы. А вот глазки совсем не ангельские — хитренькие, зеленые, совсем как у Керри. Она
как куколка. Я хочу ее причесывать, одевать, обнимать… невозможно оторваться!
И глядя на то, как я вожусь с ее старшей дочкой, Керри вдруг спрашивает:
— Какой у тебя срок?
Не знаю, как она догадалась. Моя беременность проходит на редкость мирно и гладко.