пытается решить, какой из билетов станет для нее судьбоносным, думаю, итальянец успел
настрочить уже половину ответа на первый вопрос. Она так яростно водит ручкой по бумаге,
что
парта
раскачивается!
Или мне только кажется? Я отчего-то не очень хорошо себя чувствую. Мой лоб мокрый от пота.
Это так странно, тут везде кондиционеры, да и пудры я не пожалела…
— Вам плохо? — спрашивает Ребекка Йол, обеспокоенно глядя на меня своими огромными
голубыми глазами. Кажется, они даже больше, чем обычно. Откуда она взялась прямо перед
носом? Здесь же Хелен была…
— Каддини, позови Роберта. Он на кафедре, — с трудом выговариваю я.
— Эм, профессора Клегга в смысле? — Недоуменно переспрашивает Каддини.
Но я не могу ответить — все чернеет.
***
Каддини
Я никогда не видел столько крови. Вокруг все кричат и паникуют. Винить в этом некого.
Зрелище парализующее, но я понимаю, что теперь каждая минута дорога. Бегу к кафедре, на
ходу набирая скорую. Слышу топот ног позади.
— Бекс? — удивляюсь я. Не замечал за ними с Док особенной близости…
— Я позову и Картера тоже. Он сейчас на совете проректоров.
— А ты откуда знаешь?
Меня больше удивляет не идея собрать всех знакомых, а то, что Бекс в курсе расписания
ректора. Но она не отвечает, только закусывает губу, будто проболталась. Я бы непременно
стребовал с нее ответ, если бы на другом конце провода не взяли трубку. Я объясняю ситуацию,
и врачи спрашивают, не беременна ли Док. Черт возьми, откуда мне знать? Благо, я добегаю до
кафедры
и
вместо
того,
чтобы
объяснить
Клеггу
ситуацию,
выпаливаю:
— Профессор, Док беременна? — А после этих слов ужасно краснею. Потому что… ну потому
что она мой преподаватель и вопрос звучит крайне двусмысленно. Заведующий кафедрой
параллельного программирования ошарашенно моргает. — Это не я, это врачи, — поясняю я,
окончательно смутившись. Клегг аж подпрыгивает, догадался, что что-то случилось:
— Д-да, — нервно отвечает он. — Что происходит?
— Бежим! Это я не вам, — бросаю я в трубку. — В смысле да, говорят, она беременна. — А
у меня в ответ интересуются на какой она неделе.
От греха подальше сую телефон Клеггу, ни на минуту не останавливаясь. Мне ужасно
страшно: Док ведь высокая, но тоненькая, как в ней поместилось столько крови? Профессор
Клегг, видимо, давно не был в спортзале, по лестнице он бегать не в состоянии. Пыхтит и
хрипит в трубку.
Влетая в аудиторию, я даже начинаю злиться. Док лежит на полу, а вокруг стоят студенты,