прячет глаза, на меня не смотрит, просто молча уходит. Изобилие информации взрывает мне
мозг… Может, это сон? Кажется, логика во всем происходящем отсутствует напрочь. За
последние несколько минут я узнал об обитателях университета больше, чем за два с
половиной года учебы!
Пока мы ждем скорую, Клегг держит Док за руку. Его губы беззвучно шевелятся, думаю,
он молится. А Картер, просто неподвижно стоит. Не двигается, не разговаривает. Просто стоит.
Неуютно. Сам я смотреть не могу, кровь все не останавливается, на узоре линолеума прекрасно
видно, насколько больше стало алое пятно.
Когда приезжают врачи, Клегг выдыхает так, будто все это время ему не хватало
кислорода. А медики первым делом начинают делать переливание.
— Я могу идти? — спрашиваю я с надеждой.
— Нет уж! Ты звонил родителям Конелл — тебе с ними и объясняться!
Но наш спор прерывают.
— Простите, — вмешивается врач. — Кто-нибудь из вас знает, насколько ей был важен
ребенок?
— Я… я думаю… — начинает Клегг. — Лучше спросить… у…
— Спасайте Конелл и к черту ребенка, — рявкает ректор.
— Картер, иди к черту. Джоанна всегда хотела иметь детей, просто это ты, черствый
ублюдок, об этом не знаешь! Тебе же было от нее нужно лишь одно — секс. Ты понятия не
имеешь, что для нее имело или имеет значение!
Мгновение Картер смотрит на своего визави, и я вижу, как его пальцы сжимаются в кулаки.
— Но, в отличие от тебя, я осознаю, что еще несколько минут, и у нее не будет ни детей, ни
мозга. Как по-твоему, из нее выйдет хороший инкубатор? Не перекладывай с больной головы
на здоровую. То, что у вас с Мадлен детей нет, не означает, будто Конелл рискнула бы жизнью
ради собственного убийцы.
После этого он просто разворачивается и выходит из аудитории. А сказанное остается, оно
старит Роберта Клегга сразу на много-много лет. Я ничего не знаю о личной жизни
заведующего кафедрой параллельного программирования, но, кажется, ректор попал в яблочко,
потому что внезапно защитник интересов Док занимает диаметрально противоположную
позицию и обреченно произносит:
— Делайте как он сказал.
***
Джоанна
Пробуждение болезненно. Мир в тумане и все плывет, но я запоминаю слова, которые
произносят доктора. Это не трудно, мама страдала тем же. Отслоение плаценты на ранних
сроках. Потом говорят много страшного. Что-то про остановку сердца во время операции…
Знаете, туннеля со светом я не помню, я ничего не помню с тех пор, как прямо во время