чувствовать, а ты гребаный робот. Ты работаешь как робот, живешь как робот, ты… ты даже
трахаешься как робот. — Даааа, напиться было плохой идеей.
— Вот мы и докопались до сути. Опять Пани. Хочешь от меня четвертую тему для
разговоров? Хорошо! Все твои проблемы не от Пани и даже не от меня, а от катастрофически
низкой самооценки. Ты до дрожи боишься сделать не так хоть что-то, в чем-то провалиться,
потому что для тебя важно общественное мнение. Будто только оно тебя и определяет. Ты
ненавидишь Пани за то, что, по-твоему, она лучше. И вот в этом твоя проблема: не она лучше, а
ты хуже. А если бы ты так себя не воспринимала, никто бы не воспринимал. Она выбрала
Алекса, но для меня он не лучше. Никто, никогда, ни на мгновение не убедит меня в том, что
есть кто-то лучше, чем я. А тем более такая неуравновешенная особа, как ты.
Иногда лучше принять правду и назвать вещи своими именами. И принимать их такими,
какие они есть. Например, я тебя хочу, готов даже поступиться парочкой принципов, лишь бы
ты продолжала со мной спать. В общем-то, мне плевать, кого трахать, если мне этого хочется.
Как, например, Хелен Амберт, я хотел секса, не ее именно. Но тебя я хочу. И всегда так было.
Поэтому тебя называют моей шлюхой. По крайней за нашими спинами. Но это только твое
звание. Не Хелен Амберт, опять же. И не Пани. А говорят так, потому что завидуют, Конелл.
Тебе, пойми ты, на хрен, завидуют. Ведь я беру тебя на Осакскую конференцию, проталкиваю в
протеже к Такаши Мияки за простую возможность и дальше с тобой спать. А ты все пытаешься
с фэйковым независимым видом задирать нос. Знаешь, Конелл, если перед тобой стоит мечта,
которую уже почти готов осуществить Такаши Мияки, пусть рядом с ним хоть чертов
огнедышащий дракон обретается, нужно стоять и с открытым ртом его слушать. Раньше у тебя
так получалось. Что изменилось? Объявилась рыжая с***а, которая начинала точно так же как
ты и видит на твоем месте себя? Конелл, она такая же, как и все. И тоже завидует. Потому что
на нее больше никто не обращает внимания за просто так. За каждую крупицу внимания ей
приходится теперь потеть, не получая ответного удовольствия.
— Ты совсем спятил?! — Кажется, я до корней волос покраснела.
— Я всего лишь называю вещи своими именами, Джоанна. И то, что я, по-твоему, аутичен,
тебе лишь в плюс. Будь я восприимчив ко всей этой психологической х**не, я бы уже давно
схватился за голову и послал тебя подальше. Ты же дерганая истеричка, подобные тебе никому