сюрреалистичнее.
— Ммм, Джоанна… эээ… мой номер под… вами. И не могли бы вы потише? Мне хотелось
бы поспать.
— К-конечно.
Ну а что тут еще скажешь? Думаю, я покраснела. Но до нее мне было далеко.
— Не переживай, Пани. Мы займем другую спальню и больше беспокоить тебя не станем,
— крикнул из глубин номера Картер.
— Ну… эээ… спасибо, простите за вторжение, — произнесла она и… сбежала. Иначе не
назовешь.
— Спокойной ночи, — крикнула я ей вслед, но, думаю, за диким хохотом Шона Карина
этого не расслышала.
— Что ты ржешь, придурок?! — раздраженно спросила я, сдергивая с себя одеяло. — Ты
знал, где ее номер, ты же ее провожал! Все нарочно, да?!
— Что тебя расстраивает?
— Да, кажется, ничего, — стушевалась я тут же.
— Ну, так пойдем, на этот раз, к тебе, — фыркнул он.
— Ты это серьезно?! Я завтра со стыда сгорю!
— Я знаю, но ведь уже ничего не изменится. Будет забавно понаблюдать за тем, как вы с
Пани будете друг от друга кругами бегать по конференционным помещениям, пытаясь не
встречаться.
Меня разбудила головная боль. Однако это было не все: на животе было непривычно
тяжело. Я в ужасе распахнула глаза и уставилась на Шона. Он спал, и одна его рука лежала на
мне. Дьявол. Мы уснули вместе. Я тут же зареклась пить. Осторожно выкарабкалась из-под его
руки, но не разбудить Картера не удалось.
— С добрым утром, — выдавила я улыбку.
Разумеется, он в ответ ничего не сказал, но попытался сгрести меня в охапку. И тут
внезапно в голову вставили канал, по которому начали прокручивать ночные воспоминания. И
секс, и алкоголь, и Карина, и слова Шона. Это было слишком, и я вырвалась.
— Н-нужно собираться, — сказала я, скатываясь с кровати. Как мы могли уснуть в одной
постели? Нет, в жизни больше никогда. Ни за что!
— Не хочешь остаться в номере? — спросил он хрипло. — Моя секция завтра, а твой
доклад уже был…
— Нет. Мы приехали сюда не для этого, — сказала я, лихорадочно перекапывая шкаф в
поисках того, чем можно прикрыться. Не отбирать же одеяло, демонстрируя собственный ужас
от мысли, что мы проснулись в одной постели. В конце концов, голой он меня успел изучить со
всех ракурсов, смущало не это.
— Как скажешь, — кивнул он и ушел. А я с облегчением выдохнула.
За завтраком я мучилась похмельем и ни крошки не проглотила, но эта головная боль была
не единственной — весь день я старалась избегать Пани. Это заставило меня наплевать на
Шона и, бросив Бабочек, присоединиться к Роберту и мельбурнским близнецам. Разумеется,