Перед возвращением мы сели на террасе в кафешке, заказали мороженого, и я тихо сказал:
— Горди, мне нужна твоя помощь в одном деликатном деле.
— В каком?
— Я хочу, чтобы, как только мы расстанемся, твой водитель пошел на ближайший вокзал. Он должен взять мою камеру и фонарик. Там в коробке я положил деньги, пусть он купит новый телефон и батарейки для камеры, после этого оставит видеокамеру в ячейке хранения направленной наружу и работающей, а фонарик — светящим наружу же. Потом он должен позвонить с купленного телефона на мой новый, номер я записал на коробке, и сказать, что деньги забрал, посылка оставлена, назвать адрес вокзала, номер ячейки и код замка, выслушать ответ, отключиться и выбросить телефон в мусорку. Сделать это надо быстро, за полчаса или сорок минут желательно.
Горди выслушала этот шпионский план с выражением изумления на лице.
— Реджи, и зачем все это?
— Я подозреваю, что за мной не просто присматривают, а внаглую шпионят, прослушивая телефон, в том числе и наши с тобой разговоры. Мне это не нравится, понимаешь?
Она задумчиво побарабанила пальцами по бокалу с мороженым:
— И как твой план поможет это выявить?
— ИСБ обязательно проверят, что за посылка мне отправлена, я отвечу твоему шоферу, что зайду через час, к этому времени они уже заглянут туда, ведь код узнают из разговора. И попадутся на камеру.
— Они могут стереть запись.
— Я приду ровно через час после звонка. Если на записи не будет часового вида закрытой дверцы, прерванного моим лицом, — значит, в камеру заглядывали посторонние, и это могут быть только слушающие мой телефон эсбэшники.
— Они могут стереть не всю запись… — с сомнением сказала Горди.
— Их выдаст продолжительность съемки. Скрыть вторжение невозможно.
— Перемотать пленку чуть назад, поставить на запись и оставить, как было?
— Запись окажется прерывистой в момент, с которого пошел второй сеанс, — раз. Оставить все, как было, нельзя, будет заметно смещение даже на миллиметр — два. Наконец, если перемотать запись назад хотя бы на пять минут — значит, видео между закрытием ячейки и моим появлением будет на пять минут короче реального времени. Продолжительность съемки не обмануть.
— Они поймут, что ты их раскрыл, и могут устроить тебе задержку по пути на вокзал…
— Это равносильно признанию, к тому же запись все равно будет короче.
Она чуть помолчала.
— А ты умный и хитрый, Реджи.
— Разве это плохо?
— Мне нравятся умные.
Я улыбнулся в ответ с видом мужчины, заслужившего похвалу от женщины. Правда, на самом деле на душе у меня не так уж и радужно: верить нельзя никому. Горди — имперский рыцарь из семьи имперских рыцарей, и у меня нет причин верить ей слепо, без проверки. И если она сама сотрудничает с ИСБ — а с ублюдка-пфальцграфа вполне станется и ее подключить к этому делу, — то силки расставлены и на нее тоже.