– Вам надо будет спросить у них, – серьезно ответила Мэгги. А Мелани вспомнила вдруг про его пиджак.
– Он был ни на что не годен, и я не думала, что снова увижу вас. Я его… выкинула. Не стоило, да?
Эверет рассмеялся, глядя на ее извиняющееся лицо.
– Не беспокойтесь. Утрата невелика. Он был взят напрокат. Но я за него отчитаюсь – пиджак послужил лучшим представителям человечества. – Он улыбнулся. – А вы – забудьте. – Все рассмеялись.
И тут Мелани вспомнила про монетку, сунула руку в карман штанов, вытащила ее и вручила ему. Это был его жетон за год трезвости, и он жутко обрадовался его возвращению: тер его в пальцах, словно он был волшебный, хотя для него так и было. Лишенный возможности в течение этих двух дней ходить на встречи, теперь он почувствовал подтверждение тому, что спасен от падения в бездну. Он поцеловал жетон и опустил его в карман брюк.
– Спасибо, что сохранили.
Мэгги и Мелани засобирались обратно в госпиталь, а Эверет – регистрироваться, чтобы получить место для ночлега. Зданий в Пресидии было много, и места хватало всем, так что риска остаться без койки не было никакого. Раньше это была военная база, которую закрыли много лет тому назад, но все постройки на ней сохранились, и в свое время Джордж Лукас построил здесь – в бывшем госпитале – свою легендарную студию.
– Чуть позже приду поболтать с вами, – пообещал Эверет. – Скоро вернусь.
Ближе к вечеру, когда улеглась суматоха, в лагере появилась Сара Слоун с детьми и непальской няней. У малыша подскочила температура, он держался за ушко, хныкал. Сара нервничала. Сета она оставила дома в том же состоянии мучительной безысходности, которая с каждым часом только усиливалась. Он знал, что нет никакой надежды на то, что банки откроются и у него появится возможность связаться в скором времени с внешним миром, чтобы прикрыть свои делишки. Его карьера, а может быть, и вся жизнь, к которой он привык за эти годы, закончилась. Для Сары тоже. Но в данный момент она волновалась только за малыша. Нельзя было дать ему разболеться. Она обратилась в больницу рядом с домом к врачам из кабинета неотложной помощи, но там ей сказали, что они принимают лишь с серьезными травмами, и направили ее в полевой госпиталь в Пресидию. Ей все же пришлось сесть в машину Пармани.
Мелани заметила Сару у стойки регистрации при входе и рассказала Мэгги, кто это. Они вместе подошли к Саре, и меньше чем через минуту малыш уже смеялся и что-то ворковал Мэгги на своем детском наречии, продолжая теребить ухо.
– Я сейчас найду для вас доктора, – пообещала Мэгги и исчезла. А через несколько минут поманила Сару рукой – та в это время разговаривала с Мелани, они печально вспоминали благотворительный вечер, ее выступление, а потом начался этот ужас… Маленькое общее такое недавнее прошлое сблизило их в эти минуты, как сближает прожитый вместе кусочек жизни, каким бы маленьким он ни был…