— Что не надо? Принимать ванну? Позволь напомнить, что ты мокрая и грязная. И сейчас простуда будет меньшей из твоих бед.
— А что большей?
Не знаю, зачем я спрашивала, если ответ был ясен.
— Мое наказание. Но его ты примешь позже, когда мы вымоемся, поедим и залечим твои раны, — спокойно сказал Ал.
— Не стоит так беспокоиться обо мне, милорд. Наказывайте сейчас. Или вы столь брезгливы?
— Мне кажется, в Академии тебя должны были научить послушанию. Хотя, возможно, я путаю это понятие с покорностью. Последнего тебе явно не хватает.
Ал подошел совсем близко, стянул с меня одежду, заставляя сгорать от стыда и ужаса, подхватил на руки и опустил в воду. Я отвернулась к стене, прикусила губу и попыталась ни о чем не думать. Когда рядом послышался всплеск, я разрыдалась.
— Никогда не понимал женщин, — вздохнув, сообщил Ал. — Логично было бы рыдать, встретившись с духом, а не сейчас, находясь рядом с мужчиной, готовым тебя защитить.
Я сжалась в комок и жалобно всхлипнула.
— Пожалуй, я начну наказание, Трин.
Меня развернули, притянули к себе и поцеловали. В этом прикосновении не было ни ласки, ни нежности, лишь какое‑то жадное желание подчинить, сделать своей. Поцелуй длился, наполнял меня жаром, заставляя терять остатки воли и благоразумия. И я ответила тем же. Прижалась крепче, ощущая горячее напряженное мужское тело, обвила руками Ала за плечи и забыла про свою неопытность.
Леди не должна так себя вести. Воин тем более. Но один поцелуй сменился другим, страстным и томным, а потом — нежным. Что я начинаю чувствовать к этому загадочному мужчине, который постоянно меня защищает и в то же время заставляет его бояться больше, чем морскую бурю?
— Если ты еще раз попытаешься умереть, я сделаю тебя своей сразу же, не задумываясь.
Я посмотрела в его глаза, находя подтверждение тому, что он не шутит. Хотела отодвинуться, но Ал не дал.
— И что это вам даст? Думаете, причините мне боль, поэтому я стану послушной? — не выдержала я, во всех красках представив обещанное.
Про незаконность и аморальность метода я благополучно умолчала.
— Ты меня услышала, Трин? — поинтересовался Ал, игнорируя мои вопросы.
В его голосе слышались стальные нотки.
— Да, — выдохнула я, вынужденная подчиниться.
Когда же это все кончится? Наступит ли такой момент, когда смогу решать за себя и ничего не бояться? И как так вышло, что я завишу от едва знакомого мужчины, с которым сейчас сижу в ванной и целуюсь, как… как…
Стыд стал таким жгучим, что по щекам снова побежали слезы.
— Я не хочу на тебя давить, но ты не оставляешь выбора. Твое безрассудство слишком дорого обходится.