— Стихия может просто наказать, чтобы осознал вину.
Я кивнула.
— Получается, маг свободен, когда заканчивает Академию?
— Ну как тебе сказать, — усмехнулся Ал.
— Как есть.
— Вот я свободен?
— А разве нет?
— Думаешь, по своей воле проводил тот обряд на Заброшенном Острове?
— А…
— Никогда не приноси клятв никому, кроме стихии, Трин. Особенно богам.
— Ты хочешь сказать…
— Я принял покровительство Морского Бога. И не сказал бы, что он не умеет наказывать за промахи, а тем более — за непокорность. Умеет, сокровище мое. Еще как.
Я уставилась на Ала, пытаясь осмыслить сказанное.
— А зачем ты принес такую клятву? — спросила я. — Ты получил еще больше силы? И чем прогневал Морского Бога?
— Все же ты любопытная. Рад, что не ошибся на этот счет, — усмехнулся Ал. — Так и быть, отвечу. Я принес клятву, потому что моя мать умирала, и Морской Бог — единственный, кто мог ее спасти. Больше силы я не получил, Трин. Своей хватает.
Он вздохнул и задумался.
— А прогневал я его… Тебе, действительно, интересно это знать, Трин?
— Да.
— Я посчитал нужным сообщить, что совсем не в восторге от его идеи заключить сделку с людьми.
— Слезы Моря? — прошептала я.
— Да, ты весьма догадлива.
Ал замолчал, а потом неожиданно сократил расстояние между нами, наклонился, почти касаясь моих губ.
— Мне нужно твое доверие, Трин. Скажи, что для этого сделать? Спасения жизни, так понимаю, маловато будет.
— Разве я вам… тебе, — быстро поправила я, — не доверяю?
— Да ты никому не доверяешь! Разве только своей подруге Лотте.
Ал выпрямился, вздохнул, устало потер виски.
— Мы с ней через многое прошли, — ответила я. — И сейчас я с вами разговариваю…
— Да уж… тут не поспоришь. Только что творится у тебя внутри — не понять, Трин. — А зачем?
— Сказал же, что мне важно твое доверие.
— Зачем? — упрямо повторила я, не сводя с него глаз и чувствуя необъяснимую тревогу.
— Ты мне нравишься. Годится для ответа?
Ал был серьезен, как никогда, но в голове его слова не укладывались.
— Не веришь?
А должна? Вопрос чуть не сорвался с моих губ, но я вовремя остановилась и прикусила язык.
— Нет.
— Хотя бы не врешь.
Я в который раз не знала, что ему ответить. То он спасает меня, то целует, то наказывает, то признается в симпатии. Но при этом все равно остается язвительным и невыносимым. Что думать? Где здесь логика? Куда спряталась? Покажите ее.
Мои раздумья прервал звон часов.
— Полночь уже, — заметил Ал очевидное. — Поднимайся наверх и отдыхай. Сдается, завтра у тебя будет непростой день.
Я помедлила и глубоко вдохнула.
— Что не так?
Да все, морская бездна!
— Я хотела бы вернуться в Академию.