— А вы бы отдали свою дочь за едва знакомого мужчину? Или сестру? Чем замужество без уважения и любви друг к другу отличается от клетки?
Голос русалки звенел, заставляя меня вздрагивать.
— Ну так давайте, смелые маги! Вяжите и вызывайте отца!
Лотта отвернулась, пряча бежавшие по щекам слезы. Я бросилась к ней, крепко обняла.
— Ты все еще со мной, Трин? — удивилась она.
— Ты же моя подруга.
— Правда? Не сердишься?
Я вздохнула. У меня самой тайн столько, что на несколько человек хватит.
— Нет, Лотта. Я тебя… понимаю.
Русалка всхлипнула и безутешно разрыдалась.
Магистр Нарис в который раз выругался, а затем сел за стол и придвинул бумагу.
— Перевожу на другой факультет. Так понимаю, чудесный браслет на способности к водной магии не влияет?
Лотта подняла на него глаза. Сейчас они у нее казались огромными и яркими, словно море в ясный день. И сама она была прекрасной, как заря, несмотря на то, что плакала.
— Вы, правда, разрешите мне остаться? — неверяще прошептала она, явно не ожидая подобного поворота.
— До первой шалости. И не смей никому показывать хвост!
— И с отцом будешь сама разбираться, — припечатал Алэрин.
— И если проявишь повадки нечисти…
Лотта вскочила, быстро пересекла кабинет, подошла к настороженному магистру Нарису, который приподнялся. Он не успел ничего сделать и предпринять. Шарлотта наклонилась и горячо, страстно его поцеловала.
Ректор рухнул в кресло, покраснел, как мальчишка, и явно пытался отдышаться.
— А у тебя смотрю тут все веселее и веселее, — не удержался Ал от колкости. — И когда это Военно — морская Академия, гордость всего побережья и королевства, стала превращаться…
— Выпорю, — прохрипел ректор, даже не уточняя кого. И так было понятно.
Лотта благоразумно отскочила, спряталась за меня, а я нырнула за Ала. Это вышло инстинктивно, потому что в последнее время защита мага стала спутником моей жизни.
— Пожалуй, я сам готов отдать ее отцу сундук с сокровищами, лишь бы он забрал свою непутевую дочь, — сказал магистр Нарис, как‑то обреченно подписывая приказ о переводе Лотты на магический факультет. — Приносите клятву о неразглашении.
— А зачем она нужна? — поинтересовалась я.
— Знания — это сила, кадет Дарэ. И ее опасно давать не в те руки.
Я кивнула, посмотрела на Лотту. Магистр Нарис вытащил свиток, мы по очереди произнесли клятву, разрезав ладонь ножом, что дал ректор.
— А разве клятвы не в Храмах приносят? — удивилась Лотта.
— Ее можно принести, где угодно и когда угодно, Алерэ. Нарушить вы клятву в любом случае не сможете. В храмах она произносится, когда есть сомнения, не начнет ли человек искать лазейку, пытаясь отказаться от сказанного.