— Ты что? — спросила Лелия.
— А что?
— Ты как-то странно дышишь. — Она снова уставилась в бумаги.
Головная боль погуляла в районе висков и начала всверливаться в лоб. Снега до сих пор не было. Но он вот-вот должен был пойти. Я видел это. «Наверное, снег пойдет», — три дня назад пропищала мышка своим хриплым голоском. Снег задерживался на три дня, может, это затишье перед бурей? Как и молчание Катрин Какая-Там-У-Нее-Уэльская-Фамилия. Мне хотелось, чтобы пошел снег. Хотелось, чтобы позвонила Катрин и все это наконец закончилось. Или чтобы мне сделали лоботомию и я смог остаток жизни прятаться за ширмой скудоумия.
— Ты вообще собираешься красить этот буфет? — поинтересовалась Лелия, подняв бровь и не отрываясь от работы, когда я перелистнул газету на спортивный раздел.
Я попытался скрыть раздраженный вздох. Хлопнул рукой по столу.
— Да, — с напором сказал я.
— Можешь и не делать этого, — сказала Лелия. — Реши наконец, будешь ты это делать или нет, только не тяни резину.
— По-моему, это тебе этот буфет покоя не дает, — бросил я, чувствуя, как внутри закипает злоба.
— Ну так не крась, — ответила она на это. — Пусть эта старая развалина, кишащая древесными червями, которые расползаются на пол, стоит и дальше в своей чудной осыпающейся коричневой краске.
— Хорошо, — резко сказал я. Встал. Скорчил ей рожу. Она в ответ сделала то же самое. Напряжение спало. Я взял со стола несколько газет, чтобы застелить пол, посмотрел на кипу конвертов и счетов, которые лежали под ними. На задней стороне одного из конвертов рукой Лелии было написано «Катрин».
Я обмер. Посмотрел еще раз. Точно, написано «Катрин». Покосился на Лелию. Потом повернулся и вышел из комнаты в кабинет. Стал осматривать этот идиотский старый буфет, которому место на свалке, и почувствовал тошноту. Нужно было с этим письмом разобраться. Я вернулся в большую комнату, сделав вид, что мне нужны еще газеты.
— Катрин, — сказал я, взяв конверт из пачки, мой деланно безразличный голос прозвучал так неестественно, что пришлось прокашляться.
Она промолчала.
Я не отступал.
— М-м-м, — невнятно протянула она.
— Что ей нужно? — спросил я.
— Не знаю, — рассеянно ответила Лелия.
Выждав секунду, я сказал:
— Почему?
— Ну что? — спросила Лелия, недовольно отрываясь от работы. — Не знаю я. Она оставила мне записку, но сама куда-то уехала.
— Откуда ты знаешь?
— Что?
— То, что она уехала.
— Так говорит автоответчик ее голосовой почты. А что?
— Ничего.
Лелия вернулась к чтению.
— Интересно, МакДары тоже нет? — как бы между прочим спросил я.
— Не знаю.
— И на сколько?