Гадать рыжий не мог. Его глаза закатывались и блуждали по сторонам, покрытые пеленой — он был на грани отключки. Я вдавил предплечье сильнее, пережимая кадык. Рыжий принялся задыхаться и хватать ртом воздух. Это сразу привело его в себя.
— Давно ты этим занимаешься?
Рыжий пытался что-то сказать, но не мог. Его лицо стало пунцовым. Я чуть ослабил давление на горло. Жадно вдыхая воздух, он прохрипел:
— Чем, б… дь? Кто ты такой?
— Я первый спросил. Не ответишь, сделаю тебе из кадыка еще один позвонок. Давно Ты Этим Занимаешься?
Рыжий поколебался. Посмотрел мне в глаза. Увидел, что волнения и страха нет.
— Не очень.
— Неделю? Месяц? Год?
— Ты че, мент?
— Я хуже мента. Отвечай.
— Пару… месяцев.
— Подсаживаешься к лоху, спаиваешь и с его вещами на выход? Какая легенда? Сын родился или теща умерла?
Рыжий был изумлен. Наверняка считал, что его изобретение — безусловное ноу-хау и автоматический «Оскар» среди кидал и мошенников за местерство, смекалку и оригинальность сюжета.
— Сын… Как ты…?
— Как страхуешься?
— Чего?
— Уши мочой моешь? Как Ты Страхуешься? А если лох проснется раньше времени и шухер поднимает? Что ты делаешь, чтобы он не проснулся?
Рыжий очень не хотел отвечать. Я что есть силы вдавил явару в его брюхо, утопив ее наполовину. Рыжего перекосило от боли, он раззявил рот в рвотном позыве.
— Будешь блевать — заставлю сожрать все это. Я жду! Как страхуешься?
— Колеса…
— Добавляешь в пиво? Что за колеса?
— Специальные… Не помню, как называются… Если смешать их с бухлом, лоха отключает. Он долго дрыхнет, а потом ничего не помнит. Куда ехал, зачем, что при себе было… Качан не варит совсем.
Я похолодел. Эту вероятность я не брал в расчет. Даже не думал о ней. И предположить не мог. Ну конечно! Таблетки. Клофелин или что-то покруче. Человек отключается. Никто этого не замечает, все вокруг спят — это поезд и это ночь.
— Две недели назад, — прорычал я. — Этот же поезд. Москва-Оренбург. Пацану 23 года, зовут Сергей. Ехал в командировку. Работал по нему?
— Нет.
Слишком уверенно.
— Не ври мне, или я забью твой кадык тебе в глотку.
— Да говорю тебе, нет! Че я, лошара последний, по одному и тому же поезду работать? Чтоб меня проводники запомнили или мусора на живца хлопнули?
Разумно.
— Не рыпайся, хуже будет.
Я убрал явару в карман и достал из внутреннего кармана джинсовки листовку с фотографией Сергея. Ткнул снимок в нос рыжему.
— Смотри. Видел его?
— Нет.
— Ты не посмотрел внимательно.
— Не видел я его…!
Фотография отправилась назад в карман.
— Ладно. Где достал колеса?
— Какие?
— Ты тупой? Те самые, которые в пиво подсыпаешь.