Он повторял слово в слово, надеясь что эти слова, так много значащие для некоторых, помогут. Он не верил, просто надеялся.
И тут Услар обьявил торжественно:
— Это девочка!
Спустя минут десять Моль, Услар и другие присутствующие в камере, включая стражников, рассматрывалы завернутое в тряпье хрупкое тельце. Малышка спала.
— Вот что есть настоящее золото, Моль! — заявил Услар. — Ты подарил жизнь, а это дороже любого золота. Ты молодец. Я горжусь таким сыном.
Мальчишка молчал. Чем он помог, он так и не понял — и к лучшему! —, но чувство радости смешаное с озадаченостью отчетливо отбились на лице. Лицо же Услара было скрыто под неизменным капюшонома, но сын мог посопормть на свой велосипед, что отец пережывает то-же.
— Наверное. Э-э... тоесть да, дороже. О Бог...
Часть 3
Второй советник отвел взгляд от экрана и глубокомысленно уставился в черноту монитора.
Некоторое время спустя он заговорщицке произнес:
— Есть кто у нас там?
— Да, господин! — рявкнул оператор.
Черри еще некоторое время оценивал ситуацию:
— Боеспособные?
— В каком смысле, о господин?
— В смысле против дикарей этих сноровки у них хватит выступить? — Черри пристально взгляделся в непонимающие глаза молодого яруза: — Прибить дикарей смогут?
— Безусловно, — уверенно заявил оператор.
— Отсылай сообщение: убить всех до одного.
— Но зачем всех-то, господин. Пусти живет народ бедный, нам-то они ничего уделать не смогут.
— Ты смеемь перечить? — переспросил Черри грозно. — За такое дело в клетку с котом тебя засунуть!
— Нет-нет, господин!
Пару мгновений второй советник сверлил взглядом снова замелькавшые по экрану картинки. «Ну почему они все идиоты? — думал он. — Ты тут планы составляй, связи налажывай а тут еще и дело это на моих плечах одних. Куда мир катится? Так ведь совсем дураки останутся вокруг».
— Свяжи меня с командиром отряда тамошнего, — приказал он.
Крик ребенка достигал пика, после чего плавно затихал. В воздухе воняло пелюшками. Четверо мужчин сидели в ряд и с умилением смотрели на малого. Хотя выражения яруза Услара нельзя было узнать под черным капюшоном.
Вдруг дверь открили и внутрь вошел парень в одежде, издалека напоминающей форму. Его лицо выражало отвращение к всей еде, которую приходится откладывать. Подойдя к Похмелу воини грубо потащили его к выходу. Всех остальных тоже захватили, только «грубостью» эти действия не отличались. Их тупо схватили и потащили на плече.
Затем на той же самой сцене, где должен был бы сьеден Моль с командой, их подвели к мужчине, который выглядел опрятней других: волосы уложены, запах духов и сияющая улыбка на лице.