Глава шестая. Высокие кабинеты
– И все-таки. Есть один вопрос, который не дает мне покоя! – с момента Вариного освобождения из лап Арджуна прошло уже дней двадцать, но Кирилл все еще не мог воспринимать произошедшее отстраненно.
В один из вечеров он, как обычно, лежал на кровати и штудировал конспекты. Ежедневно (без выходных и праздников) Кирилл посвящал этому занятую несколько часов – в отличие от остальных, которые после лекций и семинаров позволяли себе и сходить в киношку, и перекинуться в картишки, и посидеть в кафе.
– И сей вопрос звучит так: «Кто Вы, мистер Арджун?» – Кирилл переместил вес тела с одного локтя на другой и вытянул вперед руку – она затекла, и по ней бежали мурашки.
– Кроме того, есть нюансы. Помимо личности непосредственного виновника «торжества», меня интересует еще вот что (и я уже озвучивал это неоднократно): почему и со мной, и с Варей случились почти одинаковые неприятности – пусть даже в разное время, с разными людьми и с разными по тяжести последствиями? «Неприятности» – в смысле методов воздействия.
Кирилл встал, прошелся по комнате и снова лег.
– Время, люди, тяжесть разные, а общий смысл, считай, один и тот же! Только в моем случае все ограничилось поспешным бегством с поля битвы (хватило силы ретирова́ться), а в случае с Варей – сначала ее мгновенно загипнотизировали, а потом навесили «Черную Смотрящую» – чтобы уже гарантированно никуда не делась Кирилл перевернулся на спину и зажмурил глаза. Несмотря на видение, которое говорило, что Марина (преподавательница факультета) и Арджун (глава секты) никак не могут быть одного поля ягодами, Кирилла одолевали подозрения: схожесть проявленных ими методов воздействия все-таки должна что-то значить. В противном случае, он – просто дурак набитый и ищет не там.
Кирилл постарался максимально расслабиться и войти в полусонное состояние дремы. В таком состоянии тело получало максимум энергии, мозг отдыхал – и времени для отдыха требовалось совсем чуть-чуть: минут десять, не больше.
Перед глазами замелькали картинки – как в детском калейдоскопе, только с удесятеренной скоростью. Они возникали, становились сочными и яркими, а потом уплывали вдаль и больше не возвращались.
Правда, одна картинка оставалась почти неподвижной, статической – образ Арджуна, накладывающийся на образ Марины – в результате чего возникало одно целое (целое и очень могущественное). Может быть, фантомный «Арджун плюс Марина» явился результатом игры воображения, но факт – их слияние было очевидным, так же как и их поразительная похожесть. И даже в воображении такое бывает нечасто.