– Даже если не думает, то это великий женский талант – уметь восхищаться мужчиной, увидеть его достоинства и подчеркнуть их. Помнишь, я как-то говорила, что самая главная эмоциональная потребность мужчины – чувство собственной значимости, и прежде всего это выражается в восхищении мужчиной. Ты что, совсем не видишь, чем в нем восхищаться?
– Но я не вижу, особенно сейчас, никаких у него достоинств, – протянула Карина. – Сейчас меня раздражает в нем все: как он рассуждает, что он вечно опаздывает, что он разбрасывает по дому свои вещи и потом требует от меня, чтобы я их нашла и собрала.
– Ты знаешь, это одно из двух: или твоя любовь проходит, или что-то связанное с непринятием себя. Психологи говорят, что мы относимся к мужчине так же, как мы относимся к себе, и, как правило, нас раздражает именно то, что мы не позволяем делать себе.
– Очень интересная точка зрения, хотя, может, и так, – подумав, согласилась Карина. – А что, к его кобелизму это тоже относится? И ты хочешь сказать, что меня так убивает его измена, потому что где-то в глубине души я не позволяла себе изменять мужу все эти двадцать лет, храня верность, чтобы потом осознать, какая же я дура.
– Может, это и так. В одной книге было такое определение измены: познание самого себя в других. А в другой – что измена – это тайный сговор двоих. Я иногда думаю, может, измена – это поиск изменений, когда что-то смутное мучает тебя, когда какая-то часть души стремится познать себя, открыть себя через других, понять, какими мы еще можем быть. Иногда в отношениях мы костенеем в одной роли, идя по проторенным тропам, сохраняя одно выражение лица, говоря похожие слова, совершая ожидаемые поступки, и нам кажется, что только другой, другие отношения помогут вырваться нам из собственной обусловленности, понять что-то новое в себе, проявиться как-то по-другому, почувствовать что-то иное. И забывая, что мы отражаемся в других, как в зеркалах, мы все надеемся, что однажды в глазах другого отразится новая наша грань, неведомая нам самим, что в объятиях другого мы обретем наконец-то покой, что страсть другого поможет нам ощутить нашу страсть. И в этих тщетных попытках найти новых себя мы меняем партнеров, примеряя новые маски, не в силах признаться самим себе, какие мы истинные. И в какой-то момент мы понимаем, что все истории – не о партнерах, а о нас, и только внутри себя мы сможем до конца постигнуть, какие мы.
– Завернула! – восхитилась Карина.
– Да, что-то меня на философию потянуло! – очнулась я. – Может, когда ты примешь Антона таким, какой он есть, то все изменится, и у него исчезнет необходимость бороться за свою свободу, и он будет хранить верность не потому, что обязан, и не потому, что он твой муж, а потому, что ты – единственно желанная женщина во всем мире, а все остальные – просто неинтересны.