Мужчины скользнули в дверь — и стена вновь сомкнулась. Тайяна стояла неподвижно секунд десять. В душе девушки ожесточенно боролись совесть и трусость.
Не лезь, ну какое тебе дело?
Просто пройти мимо, когда эти твари будут убивать человека?
Может, этот человек и заслужил? И у него… нее есть охрана?
Тогда я и не полезу. А если нет? Я не могу никого так бросить, это слишком по — человечески…
Можешь сдохнуть вместе с ней.
Я не полезу в рукопашную. И у меня есть Ааша… Да и до утра надо где‑то переждать…
Последний аргумент оказался решающим. Тайяна подошла к забору.
Камень, камень, а вот там, где прошли эти двое — калитка. Просто она сделала из дерева, а покрашена под камень. Хорошо так сделана, не зная — не найдешь, где нажимать, где что… а она найдет?
Смешной вопрос.
— Ааша…
Волчий нос уверенно ткнулся туда, куда нажимали люди. Запах‑то остался.
Калитка даже не скрипнула, когда Тайяна повернула ее и шагнула внутрь. Ааша метнулась темной тенью.
Парк.
Небольшой, но ухоженный. Несколько деревьев, в тени которых так приятно посидеть, цветники, розарий — даже сейчас Тайяна чувствовала сладкий запах розовых цветов. В Лесу они тоже росли — всего в одном месте и после долгих уговоров. Климат неподходящий…
А куда теперь?
Но растерялась Тайяна. А Аашу нос уверенно вел в лабиринте запахов. Хозяйке нужны чужаки?
Они ушли во — он туда, за ними до сих пор шлейфом тянется запах — и пройти по нему для волчицы несложно.
Но где же охрана? Где собаки?
Тайяна недоумевала, а ноги несли ее вслед за волчицей, к дому из белого камня. В Интаре старались из него и строить. Красиво…
Даже в темноте — красиво.
Двое злоумышленников повозились с черным ходом — и дверь приоткрылась. Тайяна напряглась. Последовать за ними?
А если ее сочтут врагом? В Лесу, между прочим, за вторжение в чужое жилище, можно было и неприятностей схлопотать.
Но у Ааши сомнений не было.
Волчица тенью метнулась в дверь, девушке осталось только последовать за ней. В доме было тихо и спокойно, но это была не пустая тишина, когда никого нет, а комнаты покрываются пылью. Это была тишина одушевленная, дышащая, когда внутри есть люди — и их сердца бьются в одном ритме с сердцем дома.
Хорошо, что зрение нархи — ро острее людского. Тайяна неплохо видела в темноте. Там, где для людей стоял мрак, для нее все было серо — черным. Силуэты, границы — размыто, но достаточно, чтобы не наткнуться на мебель или различить движение человека.
Мужчины поднимались на второй этаж. Блеснули ножи — и Тайяна решилась. Ну явно же они не рыбу резать идут.
— Бросьте оружие — и останетесь живы!