— Уверен, ты не захочешь, чтобы папа узнал про обрыв.
— Ты прав, — тихо согласилась я.
Майкл помог мне встать и повел меня по тропе.
— Ты наверно не знаешь, но я жутко боюсь воды, — робко призналась я. — Возможно, поэтому я и не кричала.
— Ты боишься воды? — усмехнулся он.
Я смущенно толкнула его в бок.
— Ну, естественно не в ванну сходить, или в туалет, — съязвила я. — Просто я боюсь плавать в реке, или в озере, или даже в море…
— Почему? — удивился он.
— Это долгая история, — обреченно вздохнула я.
— Обидно, ведь я хотел пригласить тебя завтра на соревнования по плаванию, — со вздохом пробурчал он.
Я удивленно на него посмотрела.
— Ну, — замялась я, — я могу держаться подальше от бассейна, — предложила я.
— Тогда буду ждать, — улыбнулся он, и вывел меня к дому.
Я отряхнула одежду.
Папа был не просто зол, он был в ярости! Его карие глаза, обычно такие светлые и жизнерадостные, были полны страха и ненависти. Страшно было даже подумать, что меня поджидает, за порогом родного дома, но…
— Элизабет! — заикаясь, крикнул он. — Как…где ты была? — запинался он.
Я виновато подошла к отцу.
— Ну, я пошла, прогуляться, а потом встретила Майкла, и… — я повернулась к Майклу, но его уже со мной не было.
Недоумевая, я ещё раз осмотрелась вокруг. Куда он мог подеваться?
— Зачем ты так со мной? — жалобно спросил он.
— Пап, — виновато пробурчала я, — понимаешь, я уже взрослая и…
— Если ты такая взрослая, тогда иди и сама живи! — прорычал он.
— Нет, не в том смысле…
— Элизабет, я добрый до поры до времени. Что с тобой вообще происходит? Раньше во все передряги попадал Браин, но он мальчик, и это объясняет его поведение, но ты! Ты же всегда была такой правильной и… и послушной!
Я опустила глаза в землю.
— Я от тебя такого не ожидал!
Я грустно вздохнула.
— Дай угадаю, как ты вышла из дома. Не уж то через окно! — возмутился он.
И на этот вопрос я отвечать не стала.
— Элизабет, — раздосадовано прошептал папа, предугадывая ответ на вопрос.
— Пап, просто, … просто мне не понравилось, что моё мнение тебя не интересует! — попыталась правильно донести до отца свою точку зрения я.
— Когда это мне было безразлично твоё мнение? — удивился он.
— Ну, я не хочу сидеть дома! Понимаешь, я уже неделю пролежала в больнице! Мне хочется к друзьям, — спокойно объясняла я, — мне хочется в школу! — неожиданно выпалила я.
Папа прошел в дом. Я последовала за ним и закрыла дверь.
Браин довольно сидел за столом, кушая орехи, словно попкорн, а он попал в кинотеатр.
— Прости, — наконец, извинилась я. — Я была полной дурой, и мне не следовало так себя вести, — слова лились сам собой. — Обещаю, что больше никогда не буду такой легкомысленной и эгоистичной!