Он совершенно точно знал, что я не была с ним честна, когда рассказывала о тех событиях.
— И ты так просто отпустишь меня? — я подобралась и напряженно посмотрела на него, — И даже скроешь ото всех этот небольшой эпизод?..
— О, нет! Всё не так просто, — он упёрся руками в сидение моего стула — по разные стороны от моих ног и вновь склонился надо мной, — Ты будешь очень послушной, Покахонтас. Ты будешь выполнять все мои приказы, — он усмехнулся, а затем в его глазах появился лёд, — И ты будешь доносить мне обо всем, что будет говорить тебе Аст.
Я застыла.
— Неужели не проще самому добиться его доверия? — не выдержала, за что вновь чуть не поплатилась — но Трой остановил свою руку в полёте и неожиданно нежно провёл ладонью по моим волосам.
— Ты должна запомнить это чувство. Эту разницу между послушанием… и не послушанием, — сказал он, продолжая гладить меня по волосам, а внутри меня буквально зарождалась буря, сдерживать которую удавалось с трудом, — Будь послушной, Покахонтас, — он легонько сжал мои волосы в ладони, заглядывая в глаза, и ласково продолжил, — иначе я убью тебя. И это не пустая угроза. Больше не будет допросов с пристрастием. Я просто сверну тебе шею и скину твой труп Грешникам. Это понятно?
— Понятно, — спокойно ответила ему.
Он не скинет мой труп Грешникам.
Я сделаю всё, чтобы эта мысль даже не появилась у него в голове.
— Я буду послушной, — сказала чуть тише, глядя на него с ожиданием в глазах.
На лице Троя вдруг дернулись желваки… но он быстро взял себя в руки и отошёл к двери.
— На выход, Покахонтас, — протянул он, открывая дверь, и я спокойно поднялась со стула и вышла в коридор, — Твоя спальня в другом крыле, четвёртая дверь.
— Благодарю, — сухо отозвалась я, хотя, без его слов, наверняка бы заплутала.
— И постарайся скрыть свои синяки, — негромко сказал метис, когда я уже шла в сторону спальни, — Мне нравится твоё личико.
Молчу. Иду по коридору и молчу.
— Который сейчас час? — уточнила напоследок, даже не сбавляя шага.
— Восьмой час вечера. Наёмники прибудут с минуты на минуту. Аст — через час. Поторопись, — бросил мне в спину Трой, а я только крепче сжала челюсть и ускорила шаг.
Поторопиться скрыть места побоев?.. Злоба волной нахлынула на меня, вынуждая сжать челюсть и впиться ногтями в кожу перчаток, но, стоило вспомнить горячий язык, скользнувший по краешку моих губ… как я остановилась со сбившемся дыханием и гулко забившем сердцем.
Тело обдало жаром, а голова закружилась.
Мне срочно нужно было в душ. А затем — на кухню. Организм явно ослаблен, а нервы на пределе.