Посещая собрания садоводов, вслушиваясь в исторгаемые официальными ртами формулировки, разъясняющие все достоинства отъема и компенсаций и означающие для него потерю единственного жилья, пенсионер вперед не лез, но выбор свой сделал. А когда сделал, собрания забросил. Исчезновения его никто, кроме неказистой внучки третьего зама, которая туда только ради него и ходила, не заметил. Уединившись в саду, пенсионер проинспектировал плодоносящие деревья, которые сажал когда-то с родителями и которые теперь обещали оценить по рыночной стоимости. Замазал трещины, образовавшиеся после зимы, побелил стволы, удобрил разведенным куриным пометом. Он обошел дом, которому несколько лет назад, еще до отказа от доли в квартире, сделал с помощью двух подсобников-таджиков новый монолитный фундамент. Спустя десятилетия весенних перекосов, дом стоял ровно на ворочающейся после зимней спячки земле.
Две спаленки первого этажа, кухня, совмещенная со столовой, и чердак были порядочно захламлены. За десятилетия существования дома его фаршировали всем ненужным в городе, что было жаль выбросить. Кроме того, после отказа от квартирной половины пенсионер перевез сюда все личные вещи, письменный стол, книги. Его небогатое имущество дополнило два старых, похожих на обмылки холодильника, три буфета, два из которых в свое время отдала склонная к частой смене мебели городская соседка Райка, разбитная мотовка, бойкая медсестра, привезенная с фронта видным военачальником. Кресла виновато разевали продавленные, подранные местами, заваленные хламом сиденья, рожки и висюльки люстр мохнатились пылью, чашки темнели дурно отмытыми от чайного налета лонами.
Выдвигая ящики стола, перебирая старые бумаги, свои дипломы и аттестаты, охотничьи патроны, оставшиеся от сданного по доброй воле в годы государственного запрета ружья, старые пропуска и фотографии, импортный бумажник из вонючей свиной кожи, даренный отцом, огрызки карандашей со срезанным точилкой до середины словом «Архитектор», отцовские награды, которые невестка хотела зажать, но младший ее заткнул, читая давнишние, почему-то сохранившиеся открытки и неразборчивые рецепты, силясь вспомнить абонентов ветхих записных книжек, хозяин этой без пяти минут изъятой собственности уже знал будущее.
Скрупулезно подсчитав сбереженные остатки невесткиной подачки, он взялся за расчет кубометров пространства дома и пустоты под ним. Залезши в оставленный для ремонтных нужд проем в фундаменте, он ползал под полом, где вскоре соорудил надежную ячеистую конструкцию из арматуры. Железные пруты перевязывал проволокой, оставшейся еще от литья первых фундаментных свай. Тогда он волок проволоку от станции, надев на шею венком, который вполне бы мог стать похоронным, такая тяжесть. Но допер, с детства любил преодолевать трудности, все хотел героев отцовских фронтовых баек перещеголять, особенно тех, про кого отец после двух по пол-литра бурчал мрачным шепотом человека повидавшего, но непричастного и совестливого, про смертников из штрафбатов. Когда армирование подпольной пустоты было завершено, он вызвал бетономешалку и заполнил пространство серой гущей самой крепкой, какую смог достать, тысячной марки. Водила бетонного миксера удивился, решив, что старикан того, пошатнулся умом, но, получив оплату, дело сделал, сунул заляпанный желоб в отверстие лаза и в две ходки устроил под домом монолитную, полуметровой высоты плиту.