— А что такое? — напрягся Володарёв.
— Как, ты разве не знаешь? — удивился сокурсник. — Хотя я не помню, когда ты ушёл. Мы с этой долбанутой Доценко зажигали на танцполе, тоже последними услышали обо всем…
— О чем?
— Так парня того, что к нашему столику подходил, кирпичами завалило.
Значит, это было наяву. Настроение у Паши окончательно испортилось. Жаль, а ведь так хотелось, чтобы коварные лапы, вылезшие из стены, оказались всего лишь дурным сном.
— Жуть такая, — продолжал Геннадий с выпученными глазами, — от него лепёшка осталась, столько кровищи было! Я всю ночь заснуть не мог. Теперь понимаю курящих людей, сигарета очень успокаивает нервы.
— Да уж, — прошептал Володарёв, стараясь не смотреть в глаза почитателю Ницше. — И как это его могло придавить-то?
— Чёрт его знает. — Однокурсник докурил и заклацал зубами. Утро выдалось прохладным, несмотря на безоблачное небо. — Говорят, стена была старая, клуб-то расположен в постройке прошлого века. От времени там всё на соплях держится.
Играть человека, незнакомого с деталями происшествия, Паше быстро надоело. И без того ясно, что его никто не успел заметить после убийства Валерия Георгиевича. Да и сокурсники были слишком увлечены своими посиделками, отчего не придали внезапному исчезновению Володарёва никакого значения. Впрочем, время заставило его и Гену зайти внутрь корпуса. Людей в холле оказалось намного больше, чем на улице. Поскольку никакого гардероба в институте предусмотрено не было, учащиеся, как правило, не задерживались при входе и быстро разбредались по своим аудиториям. Однако сегодня имелся весомый повод остановиться возле стенда с объявлениями. Там висел крупный чёрно-белый снимок Валерия Георгиевича с траурной ленточкой и подписью: «Скорбим и соболезнуем. Коллеги и студенты».
— Ой, — притормозил Гена возле толпы, увидев знакомый портрет. — Так он здесь учился? Или работал…
— Он был нашим деканом, — решил Павел раскрыть бессмысленный теперь секрет.
— Ба, вот это да! Такой молодой и декан???
В аудитории на втором этаже, в которой проходили лекции для первогодок, народу собралось совсем мало. Настя Властина сидела за первым столом в окружении бледных одногруппниц, очевидно, рассказывая им детали вчерашнего вечера. Несколько человек забрались наверх, к задним рядам, и тоже о чём-то шептались. Лишь парочка девиц в плотных сиреневых платках и длиннополых платьях не издавали ни звука, наблюдая за ребятами, как волки за овцами.
— Володарёв, иди сюда, — потребовала Анастасия. — Ну-ка быстро признавайся, куда ты от нас убежал?