Во второй части я обращаюсь к ангелам с вопросами, которые задают мои слушатели, а также спрашиваю о том, что волнует меня саму. Ангелы отвечали мне почти сразу после того, как я мысленно формулировала вопрос, но иногда ответ приходил не совсем вовремя. Например, однажды я отправилась на пробежку в прибрежный парк Ла Холла в Калифорнии и решила спросить у ангелов, какова природа и в чем суть жизни дельфинов. Как только я мысленно задала вопрос, я услышала ответ ангелов (вы прочтете о нем дальше). Я взмолилась: «Только бы не забыть!» — пока не доберусь до комнаты в отеле, где остался мой ноутбук, и смогу записать это послание.
То же самое повторилось еще несколько раз во время пробежек. И только после того, как ангелы «написали» главу «Дыхание» (части книги собраны не в хронологическом порядке), я смогла понять их методику. Ангелы утверждают, что их послания частично переносятся молекулами кислорода и чем больше мы вдыхаем, чем чище воздух, тем понятнее их сообщения. Естественно, во время бега мы дышим глубже и чаще, поэтому я легче получаю их послания. Я заметила, что когда нахожусь в местах с чистым воздухом, мое общение с ангелами проходит намного эффективнее, я более подробно и четко воспринимаю содержание наших «бесед».
Процесс написания книги выглядел так: я садилась за компьютер, делала несколько глубоких вдохов, закрывала глаза и молила Небеса сделать меня проводником, через которого эти строки попадут на бумагу. В основе моих молитв в метафизическом смысле была христианская вера, хотя, конечно, послания ангелов нельзя отнести ни к одной религии, они обращены к последователям любых конфессий и агностикам.
После молитвы я сосредоточивалась на избранной теме или вопросе и просила ангелов с моей помощью приступить к созданию этой части. Потом я слышала мягкий, но решительный голос, звучащий в правом ухе, — мужской, судя по тону и энергетике. Я общалась с архангелом Михаилом, а также несколькими ангелами, которые просто называли себя «Царством ангелов». Они были своего рода «уполномоченными».
Голос надиктовывал слова и исправлял текст, если я понимала что–то неверно. Он даже подсказывал мне, где нужно использовать курсив. Иногда я спрашивала: «Вы уверены, что эта фраза должна выглядеть именно так?» — и мне твердо отвечали: «Да, оставь ее как есть». В других случаях, если я плохо услышала или поняла что–то неправильно, голос поправлял меня.
Как бывший психотерапевт, еще со времен учебы в университете я привыкла все воспринимать с долей профессионального скептицизма. В основе психологии лежит отношение к патологии как к чему–то, определяемому с помощью органов чувств. Поэтому, когда я впервые столкнулась с такой формой автоматического письма, у меня возникли вполне естественные сомнения.