— Полный ноль, — пожал плечами Князь, когда запись закончилась. — Игра велась честно. Ни о каких системах не может быть и речи. Пожилой джентльмен, в общем-то, вёл себя, словно выполнял хорошо знакомую и нудную работу. Которую с честью завершил и, утерев со лба трудовой пот, отправился восвояси. В приют.
— Приют теперь у него вечный, — сурово сказал Гриввз. — Следующий.
— Анн-Мари Лекруа, — на этот раз на фотографии оказалась изображена молодая женщина. — Тридцать лет. Вдова Эжена Лекруа, проигравшего их общее состояние и покончившего с собой тремя годами раньше. После смерти мужа по некоторым сведениям подрабатывала проституцией. Та же история. Казино, рулетка, обменяла тридцать грандов, сорвала за полчаса три с лишним лимона и была такова. Деньги, как обычно — наличными. При выходе из казино села в машину. Серый «Кадиллак», последняя модель. Машину мы пробили. Взята в рент месяц назад твоим соотечественником, Князь, русским по имени Алекс Шарков. Место жительства Шаркова установлено, машина стоит в гараже. А вот куда делась Анн-Мари Лекруа, неизвестно. И куда деньги — соответственно, тоже. Домой она не вернулась, и, если экстраполировать два предыдущих случая, то можно предположить, что…
— Предполагать пока рано, — прервал Гриввз. — Что нам известно об этом русском, Шаркове?
— Кое-что я раскопал, — ответил Алабама Смит. — Шарков Александр, прибыл в Лас-Вегас из Москвы пять недель назад. Взял в аренду дом на Сахара авеню, заплатил за полгода вперёд. В доме с ним живёт, по крайней мере, ещё трое, личности устанавливаются. Я запросил информацию по Шаркову у коллег в Москве. Пока немного. Уголовник, рецидивист, из сорока лет добрых пятнадцать провёл в тюрьме. Пока всё.
— Понятно. Князь, хочешь что-то сказать?
— Ничего, — Трубецкой скрестил на груди руки. — То же, что и по обоим предыдущим случаям. Игра честная, бессистемная, на удачу.
— Ясно. Итак, господа, против нас явно предпринята акция. Совпадением могли быть два первых случая. Вероятность такого совпадения, Алабама?
— Меньше одной тысячной доли процента, босс.
— Спасибо. Считай, нулевая. Жаль, что нам пришло в голову озаботиться этим лишь с задержкой в несколько дней. Если каждая акция — часть направленной против нас операции, то проявленная нами и лично мной халатность непростительна. А то, что всё это — часть операции, сомневаться уже не приходится. После третьей акции вероятность стала не близка к нулю, а фактически ему равна. Не говоря уже о четвёртой, которая проходит сейчас, пока мы с вами мило беседуем.
Мобильник Лероя Джонсона тихо зазвонил. Гриввз утвердительно кивнул, и Мазафака поднёс трубку к уху. Наградив собеседника набором обычных факов, он разъединился и шумно выдохнул.