Лэндон резко вздохнул и закашлялся, твёрдая выпуклость уперлась ей в живот, свидетельствуя о реакции его тела на её возбуждение. Эва знала, что его эрекция едва ли имеет какое-то отношение к ней лично. Любой лев, ощутив запах жаждущей самки, отреагировал бы так же.
Он обхватил её одной рукой и прижал к себе.
— Я отвезу тебя домой.
Она скорее почувствовала, чем услышала эти слова, отозвавшиеся вибрацией у него в груди. Шанс проявил мудрость и больше не возражал, пока Лэндон выводил Эву из бара. Выйдя в удушающую жару летней ночи, Эва осмотрела парковку, увидела джип Лэндона и без разговоров направилась к его машине. До бара она ехала на такси, надеясь, что братья не смогут проследить за ней, не используя охранную систему LoJack1, установленную на всех автомобилях на ранчо. Однако тщательно продуманный план, очевидно, не сработал.
— Это они послали тебя за мной, да? — довольно резко спросила она, пока Лэндон быстро вёл её к своему джипу, решительно сжимая плечо Эвы.
— Дорогуша, никто меня ни зачем не посылал, — прорычал он. — Я самый главный в прайде.
Её охватил предательский трепет.
Он пришёл за ней! Лэндон Кинг, альфа прайда «Три Скалы», отправился за ничтожной маленькой бетой — Эвой Майнор. Значит, он действительно знал, кто она такая. Она для него не невидимка.
Конечно, это далеко не признание в любви, но жизнь стала казаться Эве гораздо радужнее, чем несколько минут назад.
— Я уже был в баре, когда ты появилась. И ты бы это заметила, если б не виляла задницей перед всем, что шевелится.
И вот её жизнь снова стала тёмной и тоскливой.
Ясное дело, он приехал в бар не ради Эвы. Зачем? Ему дела нет до её существования.
А что касается братьев… Они, вероятно, даже не заметили пропажи. Никто не рыскал в ночи в поисках ничтожной Эвы Майнор. Её маленькое восстание оказалось подавлено, а она не получила и поцелуя, не смогла даже ненадолго почувствовать себя женщиной.
Она что — так много просит? Всего-то — почувствовать себя значимой. Хоть раз сбросить шкуру самого слабого члена стаи. Перестать быть оберегаемой младшей сестричкой, беспомощной маленькой девочкой или крошечной львицей, которую и на охоту-то не брали. Сегодня вечером, первый раз в жизни, она собиралась ощутить себя кем-то более значимым. Но не получилось. Никогда не получалось.
Ни разу в жизни Эва ещё не чувствовала себя более невидимой.