— Хорошо. Так как насчет первого поцелуя?
— Первый поцелуй будет и последним, дорогая моя. Либо вам придется согласиться на роль моей любовницы.
Стать любовницей самого Коннера Макейфи… Звучит очень заманчиво, и нет смысла это отрицать. Но готова ли она на это?
— Я собираю материалы о том, как современное общество относится к знакомствам в Интернете. Мне также интересно ваше отношение к таким знакомствам и к знакомствам на вашем шоу. Все вопросы касаются только деятельности «Мэтчмейкерс». И ничего личного, — пояснила Николь.
— Неужели совсем ничего? — спросил Коннер.
Она пожала плечами:
— Если вы желаете, я задам пару личных вопросов. Я хорошая журналистка.
Николь не терпелось понять, почему Коннер Макейфи до сих пор не женат. Неужели это следствие психологической травмы, когда Коннер вместе со всей страной узнал, что у его отца есть другая семья? Если он расскажет об этом, такой материал можно продать любому издательству по баснословной ставке. И все же цена слишком высока. Сможет ли она смотреть на себя в зеркало, если согласится лечь к нему в постель?
Газеты и журналы всегда платят за интервью, но платить самой, причем… собственным телом! Нет, это не ее метод. Может, разрешить ему поцеловать ее несколько раз, вытянуть из него нужную информацию и исчезнуть?
Николь не знала, как быть, особенно учитывая прилив желания, который никак не хотел угасать под взглядом этих бесконечно глубоких голубых глаз.
Коннер просил то, чего она не позволяла ни одному мужчине, — полный контроль над ее телом. Но, с другой стороны, за это он давал ей то, чего не получила ни одна женщина, — пропуск в его личную жизнь.
— Что скажете, Николь? Вы будете моей любовницей, или я могу позвать охрану и приказать прогнать вас с праздника, на который вы не были приглашены. — Коннер помедлил. — Я даже готов установить срок. Вы будете моей любовницей всего один месяц.
Николь склонила голову набок, пытаясь обдумать его предложение.
Конечно, не стоит соглашаться. Однако тело ее требовало обратного.
К тому же ей стало интересно. В конечном итоге Николь взяла Коннера за руку и вывела за дверь. Во дворе стояла скамейка, окруженная невысоким заборчиком. Здесь они могли побыть наедине.
Коннер обнял ее за плечи, и она с наслаждением вдыхала легкий запах геля после бритья. Николь хотелось, чтобы он ее поцеловал. Пусть даже один раз.
— Я не могу решить, пока вы меня не поцелуете, — заявила она.
В душе Николь была азартным игроком, готовым броситься в любой омут. Даже зная, что она может потерять все. Поцелуй — не такая уж высокая ставка. Но что-то в глазах Коннера Макейфи подсказывало ей, что из этого омута ей будет сложно выбраться.